Созидая на краю рая - [67]

Уже у двери подмечаю, что сейчас было бы неплохо спросить про решение относительно моей поездки к немцам. Относительно Тони.

Довольно странно, что Аро не пугает меня сейчас. Может быть, я не осознаю, что значат все слова, сказанные Эдвардом, но пока мне не страшно. Я под его защитой и здесь, в его особняке. Тут до меня даже мёртвые не доберутся. Разве что я к ним сама не присоединюсь от его руки.

— Эдвард! — зову его, подходя к кровати. Сиреневые веки тут же освещают передо мной взгляд своего обладателя.

Протягиваю ему воду и теряюсь на пару секунд, пока наблюдая, как он жадно осушает стакан.

— Принести ещё? — вместо приготовленного вопроса срывается другой, незапланированный.

Опять удивлённый и недоверчивый взгляд мужчины заставляет меня примёрзнуть к полу.

— Лучше несколько, — отвечает он. Быстро киваю в знак согласия и собираюсь идти к двери, как наступаю босыми ногами на что-то острое и хрустящее. Глаза мигом вылавливают среди серого ковра серебристую упаковку с таблетками.

Наклоняюсь, поднимая находку с пола.

Ища объяснений, гляжу на мужчину.

— Что это?

Вспоминаю картины из прошлого, где каждую ночь он выпивал несколько таблеток из подобных упаковок. Неужели у него такая сильная наркотическая зависимость?

— Я уже говорил тебе, что это не твоё дело! — грубо рявкает он, отчего я смиренно и пристыжено опуская глаза, кладу упаковку на тумбочку и следую по намеченному маршруту.

— Стой! — раздаётся, когда я уже поворачиваю дверную ручку. Приходиться откликнуться и обернуться.

Эдвард теперь не лежит, а сидит на простынях. И взгляд его не выражает ничего хорошего.

— Оставь стакан! — командует он, смотря на меня в упор. — И иди сюда!

Мне ничего не остаётся, как послушаться. Чувствую себя рабыней, когда исполнив его повеления, сажусь на кровать рядом.

— Снимай платье, — изумрудные глаза уже проникли под мою одежду, хотя она всё ещё на мне надета.

— Эдвард… — пробую возразить я, но теперь он непреклонен.

— Без разговоров. Снимай! — подтверждая серьёзность своих слов, он тянется рукой к бордовым бретелям, сдергивая одну из них с моего плеча.

— Ладно, — удручённо соглашаюсь, расстёгивая молнию. Красное кружево падает к моим стопам. Я снова голая, снова обнажённая для него. Такая же, как и всегда.

— Не смей мешать мне, ясно? — с этими словами его руки скользят по моей талии, затем по бёдрам, и, наконец, останавливаются у своей цели.

— Одно слово, и тебе конец! — сообщает он, будто бы невзначай предупреждая. Но его грубость никак не вяжется с тоном предупреждения.

— Завтрак на кухне…

— Чёрт с ним! — рычит он, отчего я быстро замолкаю. Не стоит создавать проблемы на ровном месте. Если он сейчас хочет секса — то получит. А что мне ещё остаётся?

— Хорошо, — вкладываю в голос какое-то подобие соблазнения и запускаю пальцы в его волосы. Кажется, это заводит его ещё больше. — Я здесь. И я не сопротивляюсь.

— Это хорошо для тебя, — между поцелуями проговаривает он. — Тебе будет проще, если не будешь противиться!

— Не буду, — улыбаюсь, но на самом деле готова плакать. Плакать от своего ответа и притворства. Ненавижу скрывать чувства, ненавижу ощущать себя дешёвой шлюхой…

Всё это происходит со мной в присутствии Каллена, заставляя и его воспринимать как врага. Он и есть мой враг. Но в это же время, он мой ангел-хранитель. Мой и Тони.

Пока думаю, отрываясь от поцелуев и реальности, не сразу замечаю, как оказываюсь уже на кровати, лежа спиной на простынях и наблюдая нависающую надо мной фигуру мужчины. Его прерывистое дыхание доносится до моих ушей на секунду раньше, чем боль снова пронзает моё тело.

* * *

Лежу, словно распростертая богиня. Вокруг меня сплошные белые простыни, словно бы в каком-то замке ужасов — не хватает только кровавых пятен.

Перевожу взгляд то в одну сторону, то в другую. Делаю попытку отвлечься от назойливого побаливания в нижней части живота. Не люблю это чувство, хотя за последние полторы недели должна была уже к нему привыкнуть. Оно — мой спутник.

Погружённая в свои мысли, не сразу замечаю, что рядом со мной нет Эдварда. Увидев это, радуюсь тому, что могу побыть одна и прийти в себя после головокружительного и, кажется, бесконечного секса, как до моих ушей доносится странным шум. Довольно громкий. Снизу, из кухни.

Нахмуриваюсь, приподнимаясь на локтях.

Любопытство берёт верх над разумом, и я решаю посмотреть, что происходит внизу. Надевать платье снова — лень, поэтому просто оборачиваю махровое полотенце из ванной комнаты вокруг тела, и закрепляю его на груди.

Спускаюсь по ступеням, держась за перила. Лёгкая слабость в ногах даёт о себе знать.

Не знаю, что происходит раньше: я спотыкаюсь и слышу запах горелого, или наоборот — сначала слышу запах, а потом спотыкаюсь.

Впрочем, мне удаётся удержаться на ногах, а затем я быстрым шагом преодолеваю остаток лестницы по направлению к кухне.

Половина её задымлена, что напоминает мне о сковороде с омлетом.

Среди бедлама различаю фигуру Каллена. Уже одетого. Замираю, не зная, стоит ли входить.

Моя нерешительность понятна всем, кроме судьбы, потому что она вносит свои коррективы в происходящее.

Прямо на моих глазах Эдвард хватается рукой за горящую сковороду, и она с грохотом падает на пол, расшвыривая остатки горелого завтрака по плиткам. Но не это самое главное, а то, что громко чертыхаясь, Каллен прижимает руки к груди, не зная, чем унять боль.