Невероятно. Карианна не представляла себе, что у Мимми в квартире скопилось такое количество вещей! Видимо, пока Мимми была жива, она держала их в узде, умела вовремя пройтись по ним с ножом и ножницами, как каждую весну проходилась по герани на подоконнике. Теперь же, после ее смерти, вещи словно почуяли свободу и, нарушая границы дозволенного, распространились по трем небольшим комнаткам, заполонив собою весь дом.
Неужели шкаф в спальне всегда был набит коробками из-под ботинок? Обуви в них, правда, не было. В одной коробке лежала пряжа: оранжевые мотки, желтые, оливково-зеленые, мотки бежевые и темно-коричневые. Нитки были тонкие, для вышивания. В другой коробке сложены кружева, в третьей — цветастые лоскутки.
Пол в гостиной был завален одеждой. Отдельно — белье: трусики, комбинации, нижние юбки, все цвета сомо. В другой кучке — платья и халаты: тут и бирюзовый креп, и красный акрил, узоры, кружева, белое в синий горошек, серое.
Чулки. Толстые и тонкие, многие с аккуратно заштопанными носками и пятками. Колготок ни одной пары.
В прихожей на комоде ворох верхней одежды, зеркало завешено пледом в красную клетку.
Старые письма и старые фотографии, счета за много лет (оплаченные — у Мимми всегда был порядок в делах), шпильки, заколки, украшения (в основном из тех, что продаются крон за двадцать в любой парфюмерии), горшки с цветами, диванные подушки. Саго.
Саго. Пакетик с саго, завалявшийся между проводами за Радио.
Серебро. Красивый обеденный сервиз с золотым ободком. Два деревянных блюда, расписанных в национальном стиле (сервиз и блюда стояли в секретере), фарфоровая статуэтка, изображающая собаку, еще одна фигурка, очевидно, тоже изображающая собаку, но мало похожая на нее (опять-таки в секретере), лебедь синего стекла.
Карианна покрепче зажмурилась и сложила статуэтки в картонную коробку, до половины наполненную прочими безделушками и картинками.
А вот и еще картинки: у Мимми над кроватью висит натюрморт — фрукты и ваза с пионами и ромашками. А на противоположной стене — три плачущих ребенка, один с черными локонами, другой светленький и третий с кошкой.
В коробку их всех.
И при этом Карианна не кричит и не убивается. Даже в глубине души не стонет из-за того, что приходится опустошать квартиру, в которой человек прожил тридцать пять лет кряду, — как не стонет и по другим поводам. Нет, Карианна не такая, она сняла свое тоненькое золотое колечко и положила на стеклянную полку в ванной, рядом с Мимминой сеткой для волос, ее зеленой расческой и стаканчиком, на котором затейливой вязью выведено «Мама», рядом с ее голубой щеткой и тюбиком зубной пасты «Солидекс». Карианна не стонет. Она методично делает свое дело.
Но уж очень сегодня жарко и уж очень много приходится разгребать. Слишком много тут вещей.
Около половины первого Карианна переоделась в бикини, натянула сверху свою юбку и велюровую кофточку с коротким рукавом и вышла на улицу, а там купила себе стакан кока-колы, яблоко и иллюстрированный журнал и отправилась в Стенспаркен, где улеглась на травке позагорать — и расслабилась, задремала.
Ей виделись разные вещи. Перед глазами проплывали массивные кресла, кухонный стол с пластиковым покрытием, бусы из сине-зеленых камней, почему-то напоминавшие снизку мясных мух, жирных и блестящих (какое бессмысленное, чисто детское преувеличение!). Чашки для кофе, глубокие тарелки, половники и мерные кружки. Ну ладно, пускай, но зачем нужна ароматическая соль для ванны в квартире, где есть только душ? Белый штопальный грибок. Книги, рецепты и инструкции, пыль. Канцелярские скрепки соль, консервы с куриным супом фирмы «Кэмпбелл», мускатные орехи и крохотная терка, настолько крохотная, что тереть на ней можно разве только те же мускатные орехи… Пустые коробки из-под конфет, паста для чистки меди. Чистящее средство «Ата».
Бокалы для вина, стопочки для водки, рюмки для коньяка.
Рюмки для коньяка.
Черный телефон в бархатистом зеленом чехле.
Чехол зеленого бархата. Для телефона.
Резиновые прокладки для стеклянных банок: большие — красные — для банок с вареньем, поменьше — коричневые — для… для чего? Да для чего угодно. Самоклеющиеся этикетки, конверты, карандаши (4М, 2М, ТМ, 2Т), бумажные мячики на резинке. Рядом на полке мука: ситная пшеничная в двухкилограммовой расфасовке, ситная пшеничная в однокилограммовой расфасовке, крупчатка в однокилограммовых пакетах, крупчатка второго размола, ржаная мука, картофельная мука, пластины желатина, лак для волос, какао, замороженные рыбные крокеты; несметные запасы молока, сыра и масла в самой разной упаковке, бечевка, дезодорант и присыпка для младенцев, консервированные кальмары (португальские) и крахмал «Крэкфри», на пачке которого было почему-то помещено сине-белое изображение Карианниной матери, многократно повторенное, с застывшей улыбкой. От этого Карианна и пробудилась, поскольку не могла взять в толк, как бедняжку маму угораздило кончить свои дни в виде рекламы для крахмала.
