Клинок Императора - [17]

обречён на страшное посмертие, а тела подобных колдунов без очищающего погребения превращаются в нежить. И насколько страшная тварь получиться из колдуна после смерти зависит лишь от количества той энергии, что он аккумулировал в своём духе и вокруг себя.

— Значит, мы имеем дело с крутым мертвецом?

— Крутым? Глиф ты разбил артефакт полный энергии Каор’Дуум, её так много было в кристалле, что она пропитала стены подземья и подняла мертвецов. Теперь её нет. Кем бы ни стал некромант, он забрал её всю до капли. Взгляни вокруг, все восставшие мертвы. Трупы упырей повсюду. Он выпил из них всё до капли, а тела тёмного воинства высушены словно мумии. Боюсь, мы имеем дело с Личём.

— А можно подробнее? Что за тварь такая?

— Обычно Личём становятся по собственному желанию. Поговаривают, что тёмные боги сами даруют смертельный ритуал своему избраннику. В результате чего колдун, обернувшись Личём, становится эмиссаром смерти в мире живых. Заклинания тьмы высшего порядка, ужасающая аура и невероятная живучесть вот что приписывают подобным тварям книги. У такой мощи есть и свои ограничения. Обычно Лич привязан к тому месту, где проведён ритуал, а лучи солнца для него губительны. Но Лич это всегда армия нежити, толпы низших слуг. Лич если угодно король проклятых, высшая форма нежити. Самое страшное для нас во всём этом то, что рядом Барута, полная погибших разумных. И еще… на поверхности сейчас рассвет, следы ведут в ту сторону и я не чувствую тьмы по близости.

— Ты думаешь, он покинул подземье? А как же солнце?

Наяна взглянула Глифу прямо в глаза, и он увидел в её взоре неприкрытый страх. — Я не думаю, я знаю, что это существо уже на поверхности.

Глава 6. Поступь мрака

Войска хваргов и эльфов выстроились перед горным склоном, ведущим к крепости шестнадцатого легиона. Из ущелья ветер доносил до них запах палёной плоти, эхо барабанного боя и звуки сражения. Кровавые отблески огня и вспышки убийственных заклинаний время от времени разгоняли тьму укрывающую ущелье и тогда даже плохо видящие в темноте рабы могли узреть узкую дорогу к утёсу, заваленную орочьими трупами.

Ночь заканчивалась, вот-вот должен был наступить рассвет, а сигнала от орков всё не было. Это означало лишь одно — они еще не добрались до верха, преодолев все малые врата. Не подступили в упор к последней преграде и не оттянули на себя силы людских воинов. Тёмные хозяева были терпеливы, чего не скажешь об их рабах, в подземье было гораздо теплее, чем на заснеженной поверхности и пушечное мясо мерзло, повизгивая и всё сильнее сбиваясь в кучу.

На штурм крепости готовились пойти четыре сотни отборных воинов Чёрной наковальни. Берсерки, костоломы, закованные с ног до головы в латы из воронёного стигмита, жрецы, потратившие всю божественную благодать на заклятье разрушавшие горный участок, но не переставшие быть грозными воинами. Между отрядов латников Хваргов, разбившись на десяток мелких подразделений, выстроились Дроу. Их было меньше, всего около трёх сотен, но они во всём превосходили воинов человеческой армии. Легендарные убийцы, чьи клинки были опасней ядовитого укуса кобры, мечники, чей опыт схваток насчитывал несколько сотен лет и, конечно же, чародеи. Тёмные эльфы были искусны в двух вещах — в скрытном убийстве и в тёмной магии. И сейчас десяток колдунов и колдуний из дома Масок был главной магической силой тёмной армии.

Самая слабая часть тёмного войска и при этом самая многочисленная состояла в основном из слаборазвитых полудиких рас, издревле выращиваемых Дроу и Хваргами в качестве рабов. Кобольды, гоблины, покрытые наростами грибов троглодиты, числом более тысячи, одной гигантской толпой стояли на переднем краю войска слишком тупые, чтобы понимать тот очевидный факт, что штурм для большинства из них закончится смертью.

У сборного войска Дроу и Хваргов была два военачальника, лидер клана Чёрной наковальни удивительно высокий для своей расы и вместе с тем не утративший присущей его племени силы, чернобородый Ингвар Хребтолом и мать дома Масок, настолько же жестокая, насколько и прекрасная воительница Дроу Либрисса Дэарт.

Оба этих клана или если угодно Дома как называли свои кланы Дроу, объединяли амбиции их лидеров. Слишком малочисленные и слабые по сравнению с древними семьями, властвующими среди их народов, они воспринимали войну, затеянную Брагот’Гуром как шанс отделиться и создать обособленное царство. В обмен на помощь в сражении за Хребет Асарака орки обещали кланам тёмных всю территорию хребта в безграничное пользование, причём как наземную, так и подземную его части. В случае успеха оба Дома были обречены на процветание. Доспехи Хваргов, зачарованное оружие эльфов, артефакты пропитанные тёмной магией, а так же ресурсы которыми полнилась локация и близкий выход к торговым морским путям, должны были обеспечить баснословные прибыли и быстрый рост кланов в иерархии их народов.

Стоит ли говорить, что при подобном раскладе и Дроу и Хварги с нетерпением ждали развязки. На кон было поставлено саму существование обоих кланов, ведь в Хребет Асарака они прибыли полным составом и от многообещающего будущего их отделял всего один бой, одна крепостная стена, и одно людская тысяча душ воинов имперского легиона.