Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой. Да и вообще расы налритиан-инсектоидов как правило страшились по всей Галактике.
Сайфер шагал по улицам Орд Мантелла, разум его сфокусировался на его цели. Самим своим присутствием он разорвал редкое пешеходное движение. Приблизившись к парочке чадра-фанов, он ощутил их страх. Мышеподобные создания источали запах, вторивший ужасу на их лицах. Сайфер ухмыльнулся, заслуженно гордясь собственной способностью вселять в других трепет.
Сайфер прибыл поговорить с чадра-фаном по имени Баажик, секретным двойным агентом, работающим то на повстанцев, то на хаттов, смотря какая из сторон послужит его непосредственным интересам. Сейчас, наконец-то, он трудился на повстанцев. Когда двое спешно ретировались, Сайфер понял, что ни один из них не соответствует описанию Баажика.
Когда Сайфер свернул с главной улицы в темный переулок, он оказался под наблюдением закутанного в плащ незнакомца, чьи черты были скрыты под плотным капюшоном. Незнакомец не выслеживал Сайфера. Он уже знал, что налритианин держит курс в «Пьяную банту», единственное стоящее сюда путешествия место, поскольку только в нем на Орд Мантелле можно было разузнать хоть что-то заслуживающее внимания.
В стремительно сгущающихся сумерках незнакомцу в плаще не составило никакого труда скрыться от имперских штурмовиков, церемониальным маршем прошествовавших по аллее. Он подождал пока они пройдут мимо, после чего осторожно продолжил свой путь к «Банте». Как знал любой хороший повстанец: поимка его сейчас непременно приведет к его казни. В конце концов, у него при себе была краденая информация об имперской партии кредитов. Восстание намеревалось перехватить груз, и использовать его денежные средства для снабжения оборудованием своей новой тайной базы на Хоте.
И все же, таинственный повстанец и близко не был так взволнован штурмовиками, как Сайфером Босом. Он был уверен, что Сайфер здесь тоже в поисках кредитов, только в виде премий Империи за повстанческих шпионов.
«Пьяная банта» изобиловала активностью бесчисленных рас, общающихся на множестве языков и жаждущих забыть очередной жуткий день. Укрытый плащом незнакомец заметил Сайфера, сидящего в темном, уединенном углу и переговаривающегося с Баажиком.
– Это еще что такое? – прошипел себе под нос замаскированный повстанец, не веря тому, что его продал Баажик – один из его собственных агентов! Капюшон повстанца достаточно спал с его лица, чтобы разоблачить налритианские инсектоидные черты.
Существовала ментальная связь, разделяемая налратианами-согнездовцами, которая позволяла им думать и действовать подобно единому существу. Радиус действия связи, тем не менее, ограничивался не более чем десятком метров. В течение последних двадцати минут Фодиру Босу – закутанному в плащ повстанцу – удавалось подавлять мысленное единение между ним самим и его согнездовцем, Сайфером Босом. Но сейчас потрясение от предательства Баажика нарушило концентрацию Фодира, и его самая сильная мысль – Нет! – прогремела по «Пьяной банте».
Само собой, Сайфер немедленно обнаружил паникующее присутствие Фодира, и распознал страх своего родича. Он чувствовал его до этого дважды – когда выслеживал двух других их согнездовцев. Однако в сравнении с Фодиром они были весьма жалкой партией, и не представляли собой особого испытания. Фодир был довольно умен, чтобы все время избегать Сайфера, но, тем не менее, теперешняя его преданность Восстанию обнаружила его местонахождение. Возможно, они двое могли бы даже объединиться в команду, поразмыслил Сайфер, но затем быстро напомнил себе, что мягкотелый Фодир никогда не пойдет на это.
С меньшим изяществом, чем обычно, Фодир протолкался через толпу пиратов и контрабандистов. Он пытался убедить себя, что Сайфер не заметил его ментальной вспышки, хотя и знал, что шансы этого весьма малы. Возмущение Фодира было таким сильным, что могло распространиться между согнездовцами на километр.
Едва оказавшись снаружи, Фодир испытал соблазн сорваться на бег, но сдержал себя, памятуя о патруле штурмовиков. Вместо этого он отошел на несколько кварталов к повстанческому убежищу, нервно ухватившись за собственный бластер… на всякий случай.
Внезапно из теней сверкнул бластерный выстрел и зацепил Фодира за плечо. Если бы ни его колышущийся плащ, заряд угодил бы прямо посредине груди. Боль не прекращала терзать его, когда Фодир повернулся в ожидании нового огня. Вместо этого нападавший схватил его и повалил на землю – это был Сайфер. Воздух потрескивал от энергии, когда согнездовцы сражались, физически и умственно.
Надеюсь, ты понимаешь, брат, что твоя смерть послужит высшей цели, – телепатически выкрикнул Сайфер. – Повстанческие псы никогда не заподозрят, что я занял твое место среди них.
