Антидот - [10]
АРНОЛЬД: Теперь я понимаю, почему десять лет назад, когда я звонил тебе, чтобы попросить работу, ты заставил твою помощницу отвечать: «Его нет, он только что вышел… У него очень важная встреча… Перезвоните завтра в 17 часов… Очень жаль, его нельзя беспокоить… Он только что вернулся с совещания… Перезвоните завтра…» И завтра, и завтра, и так неделя за неделей, и так ты меня исключил из своей жизни. Нормально, ты стал важной шишкой, работы по горло! И вот что еще: даже если я был тогда маленьким самодовольным мудаком, то ты, ты теперь стал большим самодовольным мудаком!
ЖОРЖ: Я тебя всегда поддерживал, не афишируя. Я всегда был твоим старшим братом, протежируя тебе издалека.
АРНОЛЬД: И поэтому, когда я поймал тебя на выходе из студии, прождав больше часа под дождем, и когда ты вышел… Я не просил у тебя подаяния или милости… Я просто хотел получить работу. Мне подошла бы даже роль второго плана. А ты мне ответил: «Ну конечно, у меня есть роль для тебя. Она не очень большая, но исключительно важная. Приходи завтра, поговорим. Приглашаю тебя в ресторан, я дам тебе сценарий!»
И на следующий день я был в ресторане, прождал тебя до закрытия, но ты не пришел. Я звонил тебе сто раз, а ты не отвечал. Ты мне не послал сценарий, ты больше ни разу не дал мне никакой работы. И в тот вечер я испугался вернуться домой и встретить наполненный надеждой взгляд Евы… Я боялся, что она будет ждать… А я буду должен сказать еще раз, что дело не выгорело… Я понимал, что мы рухнем снова, опустимся еще ниже, что несчастье опутывает своей паутиной нашу любовь, пока ее не погасит окончательно… Я задыхался, я больше не мог. И не надо было освободиться, надо было вздохнуть, и я начал пить… Я пил, чтобы забыться. Я пил, чтобы спрятаться. Я пил, чтобы развеселиться, я пил от страдания… И чем больше я пил, тем больше я разрушал Еву, и чем больше я ее разрушал, тем больше я пил. До того момента, как…
ЖОРЖ: Ты мстишь, потому что возлагаешь на нас ответственность за сумасшествие Евы?
АРНОЛЬД: Молчи!
ЖОРЖ: Ты сам виноват в том, что Ева сошла с ума!
Арнольд приставляет острие рапиры к груди Жоржа. Водит Катрин.
КАТРИН: Нет, не делайте этого!
АРНОЛЬД: А что я делаю?
Арнольд опускает рапиру, Жорж выдыхает, и падает к ногам Катрин.
КАТРИН: Жорж, что с тобой?
ЖОРЖ: Похороните меня рядом с моей матерью… В моем парике…
КАТРИН: Жорж…
Жорж умирает.
АРНОЛЬД: Уже трое!
КАТРИН: Вы чудовище!
АРНОЛЬД: Ну конечно же, я чудовище! Я сам дьявол во плоти!
Иван возвращается на террасу. Катрин уходит и тащит тело Жоржа за ноги.
ИВАН: (Арнольду) Мы долбим бетон вокруг твой бронированной двери. Лучше бы ты дал нам ключ от дверей сейчас же, иначе…
АРНОЛЬД: Иначе что?…
ИВАН: Иначе мы сделаем в твоей стене большую дыру.
АРНОЛЬД: Пока вы будете дырявить стену, вы все умрете! Как Марион.
ИВАН: Марион мертва?
Арнольд кивает.
ИВАН: Сначала Вивиан, потом Марион, и теперь Жорж… Но если Жорж мертв, то кто же будет режиссером «Антидота»? Надо, чтобы я нашел другого постановщика… У меня есть идея! Единственный, кто способен это сделать — Арнольд Брамон. Это ты! Арнольд Брамон снимает Арнольда Брамона! Да, это идея! Поэтому надо, чтобы ты вернулся в Агентство. Надо, чтобы я взял твою карьеру в свои руки. Потому что, прости, что я тебе это говорю, ты смешал все — кино с театром, театр с реальностью, реальность со своими друзьями, а своих друзей — ты отравил! Это несерьезно! Давай наведем в этом порядок! Ты возвращаешься в агентство, и мы подумаем о твоем будущем!
АРНОЛЬД: Я и так думаю о своем будущем, и чем больше я о нем думаю, тем лучше понимаю, что мое будущее — не в твоем агентстве.
ИВАН: Ты ошибаешься, вместе мы сделаем великие вещи.
АРНОЛЬД: Я и так делаю великие вещи… с другими.
Мигает свет. Слышно потрескивание, потом долгий крик. Дан возвращается на террасу. Его трясет мелкой дрожью.
ИВАН: Дан, что с тобой?
ДАН: Я пытался расширить канал воздухоотвода кочергой, а меня ударило током. Я подпрыгнул на два метра. Теперь уже все нормально.
Дан трясется.
ИВАН: Точно?
ДАН: С меня хватит! Ты мне даешь антидот, или я сброшу тебя вниз, через парапет!
АРНОЛЬД: Парапет, пустота, небытие… Для меня пропасть…
Арнольд карабкается на парапет.
АРНОЛЬД: Упасть, чтобы умереть… Умереть, чтобы покинуть свое тело, как актер покидает своего персонажа… Смерть для вас наказание, а для меня — освобождение!
ИВАН: Не делай этого, Арнольд! Ты нам нужен!
АРНОЛЬД: Нет, я вам не нужен! Вам нужен антидот! А почему вам нужен антидот? Потому что вы не хотите умирать! А почему я хочу вас убить? Приступ ярости, безумие, психоз?.. Чтобы показать свою власть? Вопросы, которые остаются без ответов… Я убил твою жену, Дан, и что, ты мне никогда не простишь этого?
ДАН: Лучше умереть!
ИВАН: А если он тебя простит? А, Дан? Посмотри на меня, он убил мою жену, а я его прощаю.
АРНОЛЬД: Нет, я совершил непоправимое деяние, искупить которое может лишь божественное прощение.
ИВАН: Идешь в любую церковь. Исповедуешься, зажжешь две — три свечки, отбарабанишь тридцать раз «Аве» и пятнадцать «Патер ностер», а потом спокойно возвращаешься домой очищенный!
АРНОЛЬД: Да, точно, покаемся! «На колени, братья мои, и испросим прощения!»
Главная героиня — Катрин решила, что, наконец, нашла мужчину своей мечты — богатый и галантный Жорж Одфей не такой брутальный, как ее жених Роже. К тому же Жорж вращается в артистических кругах Парижа и обещает не только на ней жениться, но и сделать из нее кинозвезду. Однако все оказывается совсем не так! Жорж оказался изобретательным «запудривателем мозгов», и с этим Катрин придется разобраться.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.