Залив в Ницце

Залив в Ницце

Действие разворачивается во второй половине 50-х годов прошлого века, время, когда после долгих лет окаменелости ощущается приближение перемен, которые позднее назовут оттепелью. Главная героиня — художница, некогда учившаяся в Париже у самого Матисса: теперь она считается специалистом по нему, её приглашают в качестве эксперта тогда, когда обычные методы не дают результатов… Пьеса «Залив в Ницце» была впервые сыграна 4 сентября 1986 года в театре Котслоу, Лондон, в постановке Дэвида Хэйра.

Жанр: Драма
Серии: -
Всего страниц: 16
ISBN: -
Год издания: 1986
Формат: Полный

Залив в Ницце читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

The Bay at Nice by David Hare (1986)

Перевод с английского Ольги Буховой © (2009)


Посвящается Блэр

Действующие лица:

Валентина Норовицкая

Софья Епилёва

Помощник директора музея

Петр Линьков

Действие происходит в Ленинграде в 1956 году.

Просторная комната с потолком, украшенным позолотой, и прекрасным паркетным полом. На задней стене висит огромное полотно Герена «Ирида и Морфей» — ослепительная нагая богиня, сидящая на облаке над спящим богом сна Морфеем. На всей обстановке видны следы обветшания и запущенности. Комната практически пуста, за исключением нескольких столов, отодвинутых в заднюю часть комнаты, и нескольких плюшевых стульев, красных с позолотой. На одном из стульев сидит Валентина Норовицкая. Это энергичная женщина лет 60 — точнее сказать трудно. Она одета в черное. Ее дочь Софья стоит в самом дальнем конце комнаты и выглядывает в главную дверь. Ей за 30; она одета намного проще, чем ее мать: на ней пальто, гладкая юбка и джемпер.

Валентина. Не бросай меня тут одну, я старая женщина.

Софья. Никакая ты не старая.


Валентина неодобрительно оглядывает комнату.


Валентина. Просто кладбище какое-то! …Я не собираюсь идти общаться с этими старыми идиотами.

Софья. Но они именно этого ждут от тебя.

Валентина. Чепуха! Лучше я тут одна посижу.


Софья все еще нетерпеливо выглядывает в коридор.


Софья. Боюсь, мы обидели директора.

Валентина. Ну почему же «мы»? Это я его обидела. Ты обратила внимание? Он одет в какие-то обноски…

Софья. Он всего лишь хотел показать тебе новую пристройку.

Валентина. Зачем? Он оскорбляет эти стены уже тем, что развешивает на них весь этот соцреализм. Водовороты грязи! По мне уж лучше смотреть на голые стены. Они хотя бы чисто выкрашены… Однако я устала вертеть головой по сторонам: «Посмотрите сюда, взгляните на это!..» (Улыбается, предвкушая историю, которую собирается рассказать). Знаешь, Пикассо жил в невероятно уродливом доме. Это был особняк в готическом стиле, с башенками, который принадлежал одному миллионеру, нажившему огромное состояние на шампанском. Все друзья поражались: как ты можешь жить в таком месте? На что Пикассо отвечал: «Вы все — заложники вкуса. А настоящим художникам нравится всё. Такого понятия, как уродство, попросту не существует». Он пинал стены ногой, обутой в сандалию — у него, кстати, были невероятно маленькие ноги — и добавлял: «Стены прочные. Чего вам еще?»

Софья. Если воспользоваться этим же аргументом, то, раз в мире все прекрасно, это относится и к соцреализму.

Валентина. Соня, прошу тебя! Ты же ничего в этом не понимаешь. Так что не надо рассуждать на эту тему. Особенно в присутствии посторонних. А то просто неловко бывает. (Валентина поднимается и идет через всю комнату). Что за чепуху они собираются мне показать?

Софья. Они думают, это Матисс.


Молчание. Валентина никак не реагирует на последнюю реплику.


Валентина. Ты что-то давно не заходила.

Софья. Занята была.

Валентина. Понятно.

Софья. Очень много работы. И еще дети. К концу дня у меня ни на что сил не остается. Я уже сказала начальству: как женщину, меня это просто возмущает.

Валентина. «Как женщину»?

Софья. Вот именно.

Валентина. И что же это значит?

Софья. Понимаешь…

Валентина. Что это за мода появилась называть людей «женщинами»? Теперь везде то и дело слышишь: «как женщина» то, «как женщина» это. В моей молодости было намного проще: каждый мог быть просто «человеком». И еще все теперь говорят «от лица». «От лица советских женщин…»

Софья. Я только хотела сказать, что у меня семья. И еще я работаю. Вот и все. А в школе меня просто эксплуатируют.

Валентина. Они тебя за дуру держат. Знают, что ты не умеешь говорить «нет».


Софья через всю сцену смотрит ей в спину, пытаясь угадать ее настроение.


Софья. К тебе кто-нибудь заходит?

Валентина. Никто. Ну, конечно, Трояновские. Господи, что за люди! Трояновская хочет открыть «салон». Я ей говорю, что она опоздала: все художники умерли, все поэты — нытики. А драматурги — хуже всех. Они меня так утомляют. У них люди только и делают, что носятся по сцене — туда-сюда. Это очень выматывает. В их историях минутная стрелка крутится, как сумасшедшая. Но при этом часовая стоит на месте! (Улыбается). А Трояновская мне сказала: «Раз не осталось стоящих художников, мы всегда можем просто говорить о философии». Нет уж, покорно благодарю!

Софья. Да, она любит разные «идеи».

Валентина. Конечно, они же евреи. (Пожимает плечами). Вот ты мне скажи, с кем мне видеться? Назови хоть одного человека в Ленинграде, на которого не жалко час потратить. Хотя бы час.

Софья. А мне со всеми нравится общаться. В каждом человеке можно найти что-то интересное.


Валентина недоверчиво смотрит на нее.


Валентина. Правда?

Софья. Давай я тебе чаю принесу.

Валентина. Куда этот человек подевался?

Софья. Ты его напугала.

Валентина. Что? Настолько, что он передумал мне картину показывать?

Софья. Пойду посмотрю.

Валентина. Нет, останься. Я хочу с тобой поговорить.


Софья остается, но Валентина не делает попытки начать разговор.


Софья. Близняшки тебе привет передавали.

Валентина. Сколько им уже?

Софья. Восемь.

Валентина. Тогда ты точно меня обманываешь. Ни один восьмилетний ребенок не станет по доброй воле передавать привет взрослым. Или они притворяются. Но с чего бы это твоим детям притворяться?


Еще от автора Дэвид Хэйр
Дыхание жизни

«Дыхание жизни» — пьеса «на двоих», для двух актрис «за пятьдесят», имея в виду, что молодость, о которой они вспоминают в наши дни, пришлась на конец 60-х. Одна приезжает в гости к другой, которая теперь в уединении живет на острове. Приезжает, чтобы поговорить о мужчине своей жизни. Который был у них один на двоих. То есть это разговор о мужчине их жизни, при том, что одна, если верить ее словам, никогда ему не изменяла, он был для нее — единственным, а молодость другой прошла в радостях молодежного протеста, то есть в вольных американских и английских компаниях, где нравы, известно, не были строгими.


Поцелуй Иуды

В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.


Голубая комната

Пьеса Дэвида Хэйра «Голубая комната» — парафраз пьесы австрийского драматурга Артура Шницлера «Любовный хоровод» была написана в начале XX века. Первыми эту пьесу увидели в Лондоне в 1998 году в театре «Донмар Уэйрхаус». Несмотря на легкость сюжета и комичность некоторых сцен, она обнажает всем известную сегодня проблему отчужденности. «Голубая комната» — это пьеса об одиноких в большом городе мужчинах и женщинах. О тех, кто в поисках глубоких чувств, пресыщается легкой добычей и теряет вкус к настоящей жизни.


Рекомендуем почитать
На испытаниях

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вдовий пароход

«Ничего я не знаю, не умею. И все же это была работа, а работать было необходимо, чтобы жить. А жить надо было непременно, неизвестно для чего, но надо! Никогда еще я не была так жадна на жизнь. Меня радовал, меня страстно интересовал мир со всеми своими подробностями: лиловым асфальтом улиц, бегучими дымами в небе, зеленой прошлогодней травой, лезущей из-под грязного снега грубым символом бессмертия...».


Грани доверия

На пути молодого талантливого дизайнера Билли Тейлор неожиданно возникает удачливый бизнесмен Трэвис Кент. Трэвис — выходец из семьи, олицетворяющей для девушки все зло и несовершенство мира, — семьи, повинной, по мнению Билли, в трагической судьбе ее родителей.Свое негативное отношение к этому клану Билли переносит на ничего не подозревающего Трэвиса, и между ними встает глухая стена недоверия, обиды, боли…Как сложится дальнейшая судьба героев, кто победит в их отчаянном поединке «любовь — ненависть», вы узнаете, прочитав этот увлекательный роман.


Арктические тени Третьего рейха

Арктика в планах Третьего рейха занимала особое место. Воды северных морей были доступны для немецких подводных лодок, многочисленные арктические острова являлись идеальным местом для ремонтных баз и станций слежения, а северные морские пути имели для Германии важное стратегическое значение. Кроме того, по некотором сведениям, в планы Гитлера входило строительство на европейском севере объектов так называемого Уранового проекта. Один из них, возможно, был сооружен в Кольском заливе под скалами Девкиной заводи.Книга военного журналиста С.


Лёд моих диких снов

Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.


Притворство от отчаяния

Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.


Разговоры с Богом

Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.


Герой нашего времени. Маскарад

«Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?..».


Принц Фридрих Гомбургский

Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.


Достигаев и другие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.