Улица - [30]
Арти, Стэн, Херши, Гас и я, учась спустя рукава, заканчивали в ту пору школу, и тут-то нас и ожидало потрясение. Ни с того ни с сего окрестные девчонки, за которыми мы верно и преданно ухаживали не один год, променяли нас на ребят постарше. Работающих ребят, студентов Макгилла, словом, годился любой — лишь бы ему стукнуло восемнадцать и он располагал машиной.
— И чего нос драть, — сказал Арти, — ну сиськи у них начали расти — подумаешь, большое дело.
— Видал парня, который за Хелен приехал? Тот еще шмок[115].
— Либбин — тот еще хуже.
Безутешные, мы, примостившись на ступеньках наружных лестниц, смотрели, как наши подружки выходят, путаясь в длинных подолах нарядных платьев, садятся в машину какого-то чужака и укатывают в ночь, даже не сделав нам ручкой. Похоже на то, что сдвоенным сеансом в «Риальто», завершающимся кока-колой с бутербродом, их на свидание уже не заманить. Такое времяпрепровождение, как язвительно заметила одна из наших подружек, вполне годится для «сосунков» вроде нас; что же касается их, то они вечерами танцуют в студенческих братствах или в ночных клубах, где, по их словам, опрокидывают один стакан джина за другим.
— Пусть себе малость погуляют, — утешал нас Арти. — Ты и мигнуть не успеешь, а они уже приползут обратно — будут упрашивать, чтобы мы снова стали с ними встречаться. Дай срок.
Но все сроки прошли, и, обескураженные, мы какое-то время чурались девчонок. Вместо того чтобы ходить на свидания, мы по субботам стали резаться в очко.
— Подумать только, какие деньжищи я ухлопал на Гитл.
— Ну и зря. Что до меня, я лучше потрачу деньги на друга, настоящего друга, — говорил Дудди, сгребая очередной выигрыш, — чем потрачу их на девчонку.
— Раскатывают с незнакомыми парнями. Да они, шлюхи этакие, соображают, что о них будут говорить? И знаешь, чем они там занимаются? Встанут в каком-нибудь сельском проулке и…
— Встать-то они встанут, надо еще, чтобы у него встало.
— Мне жаль Либби, такая, в сущности, славная девчушка, и ведь как пить дать залетит. Понял, о чем я?
Дудди рассказал нам, что японки доводят себя до кондиции, раскачиваясь в гамаке. Никто ему не поверил.
— У меня книжка есть, где про это написано, — не сдавался Дудди. — Кто хочет, могу дать почитать — возьму недорого.
— А кто из вас знает, — сказал Стэн, — почему еврейские девчонки носят раздельные купальники?
Никто не знал.
— Потому что молоко и мясо полагается хранить отдельно.
— Смеху полные штаны, — сказал Дудди. — Теперь сдавай.
— А вот я расскажу кое-что из жизни, — сказал Арти. — Монахи с дамочками никогда дела не имеют. Ни-ни, доживи они хоть до ста лет…
— Так они же католики, ты, обормот.
Наскучив покером, мы стали субботними вечерами шататься по улице Св. Екатерины — гранили залитые огнями тротуары, останавлились тут — купить сосиску в тесте, там — поиграть на автоматическом бильярде, ни на минуту не забывая о нашей главной цели — кадрить проходящих мимо девчонок. Раз-другой мы наведались в «Палэ д’ор» — посмотреть, не удастся ли кого подцепить.
— Делай что хочешь, — наставлял нас Дудди, — но своим именем никогда не называйся.
Впрочем, чуть не все девчонки нас отшивали:
— Вот с твоим старшим братом, сынок, я бы познакомилась.
В результате нам пришлось перекочевать в Белмонт-парк в надежде подыскать там девчонок помоложе и подоступней. Мы отплясывали под музыку «Марка Кенни и Молодцов с Запада»[116] и веселились — какое-никакое, а все утешение — в комнате ужасов и на чертовом колесе. Пристрастились играть на бильярде.
— Я что — даю тебе образование, чтобы ты с утра до вечера торчал в бильярдных? — говорил папа.
И тут я влюбился.
Зельда, золотоволосая очаровашка с длинными темными ресницами, жила на Утремон-стрит. Перед нашим первым свиданием я проштудировал в «Искусстве целоваться» раздел под названием «Как целовать девушек с ртами разной величины».
Следует также уделить должное внимание вопросу о размере рта. Если у девушки рот маленький, бантиком, в таком случае вам нечего беспокоиться. Однако есть и такие девушки, и их немало, у которых крупный, полный рот типа рта Джоан Кроуфорд[117]. Тут требуются совсем другие приемы. Ибо, если запечатлеть поцелуй в середину губ, вы охватите лишь малую площадь рта, а следовательно, большая его часть пропадет втуне. В таком случае молодому человеку следует, слегка раздвинув губы, передвигаться от центра губ девушки к их краям, время от времени останавливаясь, чтобы крепко ее поцеловать. После того как вы обработали ее губы полностью, вернитесь к их центру и наслаждайтесь вовсю. Впивайте сладость губ целуемой.
Я повел Зельду на танцы в Ассоциацию иудейской молодежи, после чего на пороге ее дома предпринял попытку поцеловать ее крупный, полный рот.
— Я считала тебя серьезным мальчиком, — сказала Зельда, чопорно отстранясь от меня.
Так что Дудди пришлось снова подыскивать мне девчонку. Если не у одной, так у другой его подружки — а их у него было великое множество — всегда находилась родственница в очках с толстыми стеклами — «Да ты что, на самом деле она заводная девчонка» — или младшая сестренка — «В туфлях на высоких каблуках ей, правда-правда, можно дать все шестнадцать».
Покупая книгу, мы не столь часто задумываемся о том, какой путь прошла авторская рукопись, прежде чем занять свое место на витрине.Взаимоотношения между писателем и редактором, конкуренция издательств, рекламные туры — вот лишь некоторые составляющие литературной кухни, которые, как правило, скрыты от читателя, притом что зачастую именно они определяют, получит книга всеобщее признание или останется незамеченной.
Мордехай Рихлер (1931–2001) — один из самых известных в мире канадских писателей. Его книги — «Кто твой враг», «Улица», «Версия Барни» — пользуются успехом и в России.Жизнь Джейка Херша, молодого канадца, уехавшего в Англию, чтобы стать режиссером, складывается вроде бы удачно: он востребован, благополучен, у него прекрасная семья. Но Джейку с детства не дает покоя одна мечта — мечта еврея диаспоры после ужасов Холокоста, после погромов и унижений — найти мстителя (Джейк именует его Всадником с улицы Сент-Урбан), который отплатит всем антисемитам, и главное — Менгеле, Доктору Смерть.
Словом «игра» определяется и жанр романа Рихлера, и его творческий метод. Рихлер тяготеет к трагифарсовому письму, роман написан в лучших традициях англо-американской литературы смеха — не случайно автор стал лауреатом престижной в Канаде премии имени замечательного юмориста и теоретика юмора Стивена Ликока. Рихлер-Панофски владеет юмором на любой вкус — броским, изысканным, «черным». «Версия Барни» изобилует остротами, шутками, каламбурами, злыми и меткими карикатурами, читается как «современная комедия», демонстрируя обширную галерею современных каприччос — ловчил, проходимцев, жуиров, пьяниц, продажных политиков, оборотистых коммерсантов, графоманов, подкупленных следователей и адвокатов, чудаков, безумцев, экстремистов.
«Кто твой враг» Мордехая Рихлера, одного из самых известных канадских писателей, — это увлекательный роман с убийством, самоубийством и соперничеством двух мужчин, влюбленных в одну женщину. И в то же время это серьезное повествование о том, как западные интеллектуалы, приверженцы «левых» взглядов (существенную их часть составляли евреи), цепляются за свои идеалы даже после разоблачения сталинизма.
Замечательный канадский прозаик Мордехай Рихлер (1931–2001) (его книги «Кто твой враг», «Улица», «Всадник с улицы Сент-Урбан», «Версия Барни» переведены на русский) не менее замечательный эссеист. Темы эссе, собранных в этой книге, самые разные, но о чем бы ни рассказывал Рихлер: о своем послевоенном детстве, о гангстерах, о воротилах киноиндустрии и бизнеса, о времяпрепровождении среднего класса в Америке, везде он ищет, как пишут критики, ответ на еврейский вопрос, который задает себе каждое поколение.Читать эссе Рихлера, в которых лиризм соседствует с сарказмом, обличение с состраданием, всегда увлекательно.
Сергей Носов – прозаик, драматург, автор шести романов, нескольких книг рассказов и эссе, а также оригинальных работ по психологии памятников; лауреат премии «Национальный бестселлер» (за роман «Фигурные скобки») и финалист «Большой книги» («Франсуаза, или Путь к леднику»). Новая книга «Построение квадрата на шестом уроке» приглашает взглянуть на нашу жизнь с четырех неожиданных сторон и узнать, почему опасно ночевать на комаровской даче Ахматовой, где купался Керенский, что происходит в голове шестиклассника Ромы и зачем автор этой книги залез на Александровскую колонну…
Сергей Иванов – украинский журналист и блогер. Родился в 1976 году в городе Зимогорье Луганской области. Закончил юридический факультет. С 1998-го по 2008 г. работал в прокуратуре. Как пишет сам Сергей, больше всего в жизни он ненавидит государство и идиотов, хотя зарабатывает на жизнь, ежедневно взаимодействуя и с тем, и с другим. Широкую известность получил в период Майдана и во время так называемой «русской весны», в присущем ему стиле описывая в своем блоге события, приведшие к оккупации Донбасса. Летом 2014-го переехал в Киев, где проживает до сих пор. Тексты, которые вошли в этот сборник, были написаны в период с 2011-го по 2014 г.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
Кто продал искромсанный холст за три миллиона фунтов? Кто использовал мертвых зайцев и живых койотов в качестве материала для своих перформансов? Кто нарушил покой жителей уральского города, устроив у них под окнами новую культурную столицу России? Не знаете? Послушайте, да вы вообще ничего не знаете о современном искусстве! Эта книга даст вам возможность ликвидировать столь досадный пробел. Титанические аферы, шизофренические проекты, картины ада, а также блестящая лекция о том, куда же за сто лет приплыл пароход современности, – в сатирической дьяволиаде, написанной очень серьезным профессором-филологом. А началось все с того, что ясным мартовским утром 2009 года в тихий город Прыжовск прибыл голубоглазый галерист Кондрат Евсеевич Синькин, а за ним потянулись и лучшие силы актуального искусства.
Семейная драма, написанная жестко, откровенно, безвыходно, заставляющая вспомнить кинематограф Бергмана. Мужчина слишком молод и занимается карьерой, а женщина отчаянно хочет детей и уже томится этим желанием, уже разрушает их союз. Наконец любимый решается: боится потерять ее. И когда всё (но совсем непросто) получается, рождаются близнецы – раньше срока. Жизнь семьи, полная напряженного ожидания и измученных надежд, продолжается в больнице. Пока не случается страшное… Это пронзительная и откровенная книга о счастье – и бесконечности боли, и неотменимости вины.
В книгу, составленную Асаром Эппелем, вошли рассказы, посвященные жизни российских евреев. Среди авторов сборника Василий Аксенов, Сергей Довлатов, Людмила Петрушевская, Алексей Варламов, Сергей Юрский… Всех их — при большом разнообразии творческих методов — объединяет пристальное внимание к внутреннему миру человека, тонкое чувство стиля, талант рассказчика.
Роман «Эсав» ведущего израильского прозаика Меира Шалева — это семейная сага, охватывающая период от конца Первой мировой войны и почти до наших времен. В центре событий — драматическая судьба двух братьев-близнецов, чья история во многом напоминает библейскую историю Якова и Эсава (в русском переводе Библии — Иакова и Исава). Роман увлекает поразительным сплавом серьезности и насмешливой игры, фантастики и реальности. Широкое эпическое дыхание и магическая атмосфера роднят его с книгами Маркеса, а ироничный интеллектуализм и изощренная сюжетная игра вызывают в памяти набоковский «Дар».
Впервые на русском языке выходит самый знаменитый роман ведущего израильского прозаика Меира Шалева. Эта книга о том поколении евреев, которое пришло из России в Палестину и превратило ее пески и болота в цветущую страну, Эрец-Исраэль. В мастерски выстроенном повествовании трагедия переплетена с иронией, русская любовь с горьким еврейским юмором, поэтический миф с грубой правдой тяжелого труда. История обитателей маленькой долины, отвоеванной у природы, вмещает огромный мир страсти и тоски, надежд и страданий, верности и боли.«Русский роман» — третье произведение Шалева, вышедшее в издательстве «Текст», после «Библии сегодня» (2000) и «В доме своем в пустыне…» (2005).
Роман «Свежо предание» — из разряда тех книг, которым пророчили публикацию лишь «через двести-триста лет». На этом параллели с «Жизнью и судьбой» Василия Гроссмана не заканчиваются: с разницей в год — тот же «Новый мир», тот же Твардовский, тот же сейф… Эпопея Гроссмана была напечатана за границей через 19 лет, в России — через 27. Роман И. Грековой увидел свет через 33 года (на родине — через 35 лет), к счастью, при жизни автора. В нем Елена Вентцель, русская женщина с немецкой фамилией, коснулась невозможного, для своего времени непроизносимого: сталинского антисемитизма.