Рассказы и эссе - [49]

Шрифт
Интервал

А разговаривает старушка только с Жужу. На работе почти не говорит, особенно с тех пор, как ушла на пенсию Галина Тимофеевна, с которой она проработала тридцать пять лет. И если кто к ней обратится, она старается ответить как можно более точно и кратко, и еще ниже склоняется над работой, показывая, что больше говорить не намерена. Сослуживцы, зная ее характер, обращаются к ней только когда надо спросить по правописанию. «Анна Михайловна, «тоже» вместе, или раздельно?». «Контекст». «Такой-то». «Вместе». И больше ничего. Тимофеевна, бывало, не только ответит на вопрос, но всегда разъяснит правило, но сослуживцы только взглянут на нее исподлобья, как глядит на всезнайку человек, которому в жизни ни разу не повредило отсутствие знаний. А старушка догадывалась, что коллегам ее был чужд закон перехода от общего к частному, потому что они привыкли рассуждать не понятиями, а фразами; даже когда они помнили правила, им не хватало самостоятельности и риска, чтобы применить их к каждому соответствующему случаю.

Вот собачка, улучив момент, когда песня закончилась, скалит зубы и ворчит. «Ты проголодалась, милая Жужу!» — говорит старушка, переворачивая пластинку, и только потом направляется на кухню, и собачка вприпрыжку следует за ней.

Готовя пищу собаке, старушка разговаривает с ней, а собачка, кивает головой. «Что, Жужу? Проголодалась, небось, глупышка!» Собачка кивает. «Тебе, значит, окорочка?» Собачка кивает. «Нет, только не весь кусок. Я ведь тоже человек». Собачка кивает. «Ты же знаешь, что старушке тоже надо есть!» Кивок. «Не поест — умрет старушка». Кивок. «Кто тебя будет кормить, когда умру, кто о тебе позаботится?» Кивок. «Пожалеешь меня, когда умру?» Собачка кивает.

Говорит о смерти старушка лишь по старушечьей привычке, потому только, что эта тема вошла в ее речь, как это случается у всех пожилых людей. Не то, чтобы старушка вовсе не боялась смерти, но смерть не стоит еще перед ее глазами так отчетливо, чтобы устрашать и занимать ее мысли. Неизбежность смерти понятна ее уму, но не сердцу. Может быть, страх смерти и лежит на самом донышке ее души, может быть, она потому и боится тишины, что оно ощущается как мгновенный призрак смерти, но это ощущение пока не перешло в сознание, не стало мыслью. Да, она недолюбливает часы, догадываясь, что они отсчитывают уже в зоне конца, но ее дни схожи друг с другом, как ежедневный путь стрелок по кругу. Много лет без изменения, без перебоя: на работу, на работе, дорога оттуда домой, квартирка, собачка, телевизор и граммофон, портрет на стене, пять-шесть лекарств перед сном, местное радио, незнакомый по жизни отец во сне.

Вот, на экране, улыбаясь, говорит мужчина. Над ним надпись «Новости». У него такое выражение лица, словно задался целью именно старушку убедить в том, что говорит истинную правду. Но она не может его слышать. Вот он, очевидно закончив фразу, чуть-чуть придвинулся вперед, направил на старушку твердый взгляд и очаровательно улыбнулся. Ни печали, ни задумчивости нет в его глазах. В его глазах читается лишь то, что те несколько мгновений, пока он не исчезнет с экрана, он должен замереть и удержать на лице выражение лица. Он испаряется и появляется цех, где расплавленная сталь льется в огромные ковши. Стоят двое, оба в одинаковых касках, только видно, что один из них только что нахлобучил свою каску, но одет как гость, а его собеседник в робе, промасленной и блестящей. Одетый с иголочки сует микрофон тому, что в робе. И тот, что в робе, поворачивает свое утомленное лицо. Потом говорит, уставившись в пол. Этот кивает, поддакивает, даже как бы торопит собеседника, заранее зная, что тот собирается сказать. Затем и он, одетый с иголочки, поворачивается к нам. Он говорит вдохновенно. Но и этот, как и сидевший намедни под «Новостями», подозревает, что старушка не слышит его.

Старушке в наследство достались только этот граммофон и кресло. Остальная утварь сгорела при пожаре именья дяди. Но только что это за граммофон! Он называется «Лондонская собачка». Такому названию он обязан эмблеме, вправленной в корпус: изображению собачки у граммофонной трубы с надписью «His masterli voice» (его мастерское звучание) старой фирмы, существующей до сих пор — RCA-Victor. Граммофон старушки произведен в начале века. Корпус у него из синей карельской березы, уголки инкрустированы медью, труба раскрашена семью цветами радуги в природной последовательности и сверху покрыта лаком. Лак теперь уже мелко потрескался, напоминая старую живопись. В комплект входит и стульчик, тоже из карельской березы. И большинство пластинок у старушки фирмы RCA-Victor. Как давно они крутятся под иглой, тем более, что граммофон у нее постоянно работает, но пластинки и по сей день не износились, не утратили своего мастерского звучания. Сам граммофон до сегодняшнего дня работал без починки. Но не будем спешить с прошедшим временем. Работает… Чуть было не сказал: как часы. Если нам хочется отметить хорошую работу, сравниваем с часами, словно часы — самые преданные из всех предметов, когда-либо служивших человеку. Я и старушка не согласны с этим: мы оба недолюбливаем часы.


Еще от автора Даур Зантария
Енджи-ханум, обойденная счастьем

Прелестна была единственная сестра владетеля Абхазии Ахмуд-бея, и брак с ней крепко привязал к Абхазии Маршана Химкорасу, князя Дальского. Но прелестная Енджи-ханум с первого дня была чрезвычайно расстроена отношениями с супругом и чувствовала, что ни у кого из окружавших не лежала к ней душа.


Золотое колесо

Даур Зантария в своём главном произведении, историческом романе с элементами магического реализма «Золотое колесо», изображает краткий период новейшей истории Абхазии, предшествующий началу грузино-абхазской войны 1992–1993 годов. Несколько переплетающихся сюжетных линий с участием персонажей различных национальностей — как живущих здесь абхазов, грузин (мингрелов), греков, русских, цыган, так и гостей из Балтии и Западной Европы, — дают в совокупности объективную картину надвигающегося конфликта. По утверждению автора, в романе «абхазы показаны глазами грузин, грузины — глазами абхазов, и те и другие — глазами собаки и даже павлина». Сканировано Абхазской интернет-библиотекой httр://арsnytekа.org/.


Судьба Чу-Якуба

«Чу-Якуб отличился в бою. Слепцы сложили о нем песню. Старейшины поговаривали о возведении его рода в дворянство. …Но весь народ знал, что его славе завидовали и против него затаили вражду».


Витязь-хатт из рода Хаттов

Судьба витязей из рода Хаттов на протяжении столетий истории Абхазии была связана с Владычицей Вод.


Кремневый скол

Изучая палеолитическую стоянку в горах Абхазии, ученые и местные жители делают неожиданное открытие — помимо древних орудий они обнаруживают настоящих живых неандертальцев (скорее кроманьонцев). Сканировано Абхазской интернет-библиотекой http://apsnyteka.org/.


Рекомендуем почитать
Избегнув чар Сократа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы встретились в Раю… Часть третья

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мнемотехника

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трудное счастье Борьки Финкильштейна

Валерий МУХАРЬЯМОВ — родился в 1948 году в Москве. Окончил филологический факультет МОПИ. Работает вторым режиссером на киностудии. Живет в Москве. Автор пьесы “Последняя любовь”, поставленной в Монреале. Проза публикуется впервые.


Ни горя, ни забвенья... (No habra mas penas ni olvido)

ОСВАЛЬДО СОРИАНО — OSVALDO SORIANO (род. в 1943 г.)Аргентинский писатель, сценарист, журналист. Автор романов «Печальный, одинокий и конченый» («Triste, solitario у final», 1973), «На зимних квартирах» («Cuarteles de inviemo», 1982) опубликованного в «ИЛ» (1985, № 6), и других произведений Роман «Ни горя, ни забвенья…» («No habra mas penas ni olvido») печатается по изданию Editorial Bruguera Argentina SAFIC, Buenos Aires, 1983.


Воронья Слобода, или как дружили Николай Иванович и Сергей Сергеевич

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.