Рассказы и эссе - [45]

Этот городок (даже статус города он получил недавно, а прежде именовался поселком) уникален по обилию своих достопримечательностей. Прежде всего, Новый Афон, в старинных хрониках известный как Анакопия (или Никопсия), является христианской святыней: тут провел последние годы жизни, крестил людей и тут же погребен один из двенадцати учеников Иисуса Христа — святой апостол Симон Кананит. В четверти часа ходьбы от центра города, в живописном ущелье реки Псырдзха, вам покажут грот, который служил обителью апостолу.

В первом тысячелетии нашей эры Новый Афон и прилегающие окрестности были столицей древнего Абхазского царства с его главной цитаделью — крепостью Анакопией и храмом Симона Кананита, воздвигнутым в X веке. Археологов, интересующихся античностью и ранневизантийским периодом, тут ждут интересные открытия.

И, наконец, новоафонский Симоно-Кананитский монастырь, который сохранил свой первозданный вид, возможно, благодаря туризму.

В советское время здесь все было поставлено на службу курорту. Как туристический объект Новый Афон был включен в список важнейших объектов черноморской курортной империи. Турист шел косяком. По кипарисовым аллеям, мимо прудов с лебедями. Тесть мой производил синие галстуки на резинке с изображением обезьяны на пальме и с фальшивым, разумеется, камнем. Их разбирали пачками. Это давало ему самому возможность повязывать французские галстуки. Золотые были дни! Особенно привлекала слава новоафонской пещеры, признанной одной из самых красивых пещер мира. Ее открыл, будучи шестнадцатилетним мальчишкой, Гиви Смыр, за что удостоен среди спелеологов звания «Тигр вертикальных пещер».

В грузино-абхазскую войну 1992–1993 годов снаряды установок залпового огня «Град» неоднократно падали на афонские памятники старины. А после войны тут было затишье. И только два последних сезона ознаменованы оживлением курортной жизни здесь, как и на других курортах Абхазии.

Гиви Смыр

Гиви мне удалось разговорить, что непросто. Даже соседи, узнав об этом, пришли послушать. Мы не спали почти до утра.

Проснулся я поздно. Дверь в мастерскую художника открыта. Я захожу. Языческие сюжеты. Синие, зеленые, фиолетовые тона. Не секрет, почему его картины писаны на деревянных досках: на покупку холста у Гиви денег нет, и он разломал свою домашнюю мебель, чтобы писать картины на стенках и на дверцах комодов и сервантов. Так же объясняется то, что в палитре преобладают определенные цвета: это те краски, которыми из своих запасов поделились с Гиви его поклонники. Мне больше по душе работы Гиви на камне. Но тут, дома, их единицы. Остальные разбросаны в разных местах по горам.

Пока я спал, хозяин мой успел в качестве разминки взбежать на Иверскую гору, на которой находятся развалины славной Анакопии; успел искупаться в речке под водопадом (ирригационное сооружение, построенное при царе Александре III). И успел уже приняться за раскопки. Удивительные связи у Гиви Смыра с Фортуной, этой своенравной богиней удачи у эллинов, и не только у них. Городище эпохи позднего палеолита он раскопал у себя на собственном дворе.

Гиви Смыр, без преувеличения, — такая же достопримечательность Нового Афона, как исторические памятники. Рассказ о нем следует начинать не со дня родословной, а по крайней мере с палеолита, когда Землю населяли люди, которым жилищами служили пещеры, орудием — кремень. И — в этом Гиви убедил меня раз и навсегда — Бог не был укрыт от их счастливого взгляда: они лицезрели его, как мы — звезды, солнце и луну. Археологи, приехавшие из Сухума помогать ему, кажись, запили: Гиви работал один. Он показал мне свои находки. Изделия позднего каменного века, когда открытие бронзы уже запаздывало. В обработанном камне предки наши достигли такого же искусства, как Гиви, нынешний продолжатель их дела. Он сам похож на неандертальца (или кроманьонца?): сутуловатый, с огромными, могучими руками, с горящим взглядом.

Новое поколение уже не может понять, что наши детство и юность проходили под пристальным вниманием государства и общества. Каждый должен был учиться, а выучившись, работать на благо общества. Кто не работал, тот не только не ел, но и получал срок за тунеядство. Обществу зачастую помогали родители, заставляя носить пионерский галстук, учить ненавистную химию и стричься полубоксом. И как легенду слышали мы в детстве о том, что живет в Афоне Гиви Смыр. Однажды он ушел из школы и больше не стал учиться. Занимаясь самообразованием, он усваивает только то, что ему нужно. Нигде не работает, уходит на несколько месяцев в горы, где питается невесть чем. Затем появляется, таща на спине огромный камень. Побудет дома (чуть не сказал: в долине) недолго — и снова по горным тропам. Облюбует в горах камень, присядет к нему и начинает его тесать, придавая камню причудливую скульптурную форму. При этом вовсе не заботясь о том, что камень лежит в таком месте, откуда его транспортировать вниз невозможно. Он творил из года в год, даже не предполагая зрителя в общепринятом смысле. А может быть, горы и леса действительно населены теми существами, которых он изображает на своих каменных изваяниях? Может быть, они и есть судьи его творчества? И то, что кому-то удавалось быть свободным в несвободном обществе, делало и нас чуточку свободнее. Хиппи на Западе появились позже. Но это было целое движение, а Гиви был один. Как же ему это удавалось?