Кони за окном - [7]
Дочь. Спасибо. Я его починю.
Она открывает шкаф, чтобы поставить туда кресло-каталку. Награды исчезли. За дверью сад с абрикосовыми деревьями в цвету. В саду медленно качается деревянная лошадка. Дочь ставит кресло-каталку рядом с деревянной лошадкой.
Посыльный(смущенный светом, проникающим из сада). Это очень редкая вещь… В наши дни больше не производят таких красивых и удобных вещей… Главное вытирать с него пыль, особенно с подлокотников. Грязь сильней всего въедается в подлокотники…
Дочь(закрывает шкаф). Я знаю. Я годами пытаюсь вытащить крошки, закатившиеся в пол, и у меня ничего не получается.
Посыльный. Главное запастись терпением. Ваш старик — тихий сумасшедший, с ним спокойно. Его присутствие в углу комнаты будет как луч света.
Дочь. Он всегда был таким, добрым и спокойным, невероятно спокойным.
Посыльный. В глубине души он, быть может, совсем не изменился.
Дочь. Он был таким добрым, что я почти ничего о нем не помню. (Гладит шкаф, прислонясь к нему.) Он никогда на меня не кричал, никогда не смотрел в глаза и не помню, чтобы он когда-нибудь ко мне обращался… (Шум в шкафу, как будто ребенок оседлал деревянную лошадку.) Когда я была маленькой, он покупал мне игрушки, но не осмеливался их дарить. Он складывал их в шифоньер и однажды доски сломались под их тяжестью. (Другой звук в шкафу, как будто тысячи абрикосовых косточек падают с одной полки на другую.) Шифоньер по-прежнему стоит на том же месте, мне никогда не хватало смелости открыть его и заглянуть внутрь. Иногда холодными ночами я слышу, как стучат колесики и пружинки.
Пауза. Они слушают, что происходит в шкафу.
Посыльный. У нас в казарме так же. Иногда ночами я слышу, как пули чертят тайные траектории в стволах винтовок. А мои ботинки в темноте запинаются друг за друга.
Дочь. Позже, начав стареть, он все больше стал меня избегать. Он передвигался из комнаты в комнату незаметно, как тень. Садился за стол и молча ел. В конце концов его тарелка оказывалась такой чистой, что меня это даже пугало. Некоторые старики рыгают после еды. Только не он, он часами сидел сжав челюсти. Когда шел дождь, он сидел у окна и смотрел в пустоту. Иногда он гулял под дождем, и вот что странно, его одежда оставалась сухой. Любые двери он открывал совершенно бесшумно, а его движения рассеивались в воздухе… Его одиночество было таким глубоким, что удивительно, как у него могли появиться дети… Вы спите?
Посыльный. Нет, мадмуазель, я думал с закрытыми глазами.
Вдруг с глухим звуком, напоминающим взрыв, из крана вырывается струя черной воды.
В то же время окно открывается, как от порыва ветра. Окно находится на уровне тротуара, и мы видим только ноги, множество ног, идущих по горам сломанных и порванных игрушек, можно сказать, по трупам игрушек. Громкая военная музыка и приветственные возгласы.
Дочь. Что происходит? Они все потеряли голову?
Она бежит к окошку, он — к крану.
Посыльный(закрывая кран). Нет, мадмуазель, это парад. Возвращаются солдаты-освободители…
Дочь(смотрит на ноги; от салюта в комнате всполохи света). Какие они красивые… И все целы?
Посыльный. Одному черту известно… Иногда их возвращается больше, чем уходит… Но сложно понять из-за толчеи. Из-за толчеи и темноты.
Дочь. Отец говорил, что иногда солдаты освободители идут бок о бок с освобожденными солдатами. Это возможно?
Посыльный. Мадмуазель, вам лучше закрыть окно.
Дочь. Я хочу отправить им воздушный поцелуй… (поднимается на чемодан, заполненный цветами, и наклоняется через подоконник.) — Браво! Браво!
Посыльный. Поверьте, мадмуазель, это бесполезно. Они слепые. Слепые и глухие. Оркестр играет для публики.
Дочь. Я хочу увидеть лошадей. Лошади невинны. Я так люблю смотреть на лошадей…
Посыльный(закрывая окно). Не доверяйте лошадям, они не такие как раньше. Они все стали мстительными и ненасытными. Они бродят повсюду и караулят за окнами и под дверью.
Дочь. Как грустно. Думаете, они и сейчас нас подстерегают?
Посыльный. Не знаю. Может быть. А быть может, и нет. До свиданья, мадмуазель, не забывайте протирать подлокотники.
Дочь. Вы уже уходите?
Посыльный(не двигается, она уходит). Уже поздно, я должен успеть повидаться с другими.
Дочь(ее голос доносится из коридора). Только пожалуйста, уходя, не хлопайте дверью. Мой отец просыпается от малейшего звука. Иногда я боюсь открыть книгу…
Посыльный. Можете на меня рассчитывать, можете на меня рассчитывать…
Посыльный приближается к рампе, достает свои «партитуры», открывает их, кладет на пол. Поднимает бубен над головой.
Посыльный.
Звон бубна.
Год тысяча восемьсот пятнадцатый.
Звон бубна.
Пруссия захватывает шведскую Померанию, Познань, Данциг и часть Вестфалии.
Звон бубна.
Австрия захватывает Венецию.
Звон бубна.
Россия захватывает Великое Герцогство Варшавское и Финляндию.
Звон бубна.
Норвегия переходит от Дании к Швеции.
Звон бубна.
Посыльный удаляется. Свет медленно набирает силу, и мы видим почти тот же интерьер. Муж с голым торсом моется перед краном. Вода течет по капле. Жена накрывает на стол. Она ходит между столом и шкафом, откуда достает посуду, столовые приборы и т. д.
Муж(не поворачивая головы)
…Как-то утром саксофонист, явно перебравший накануне с вином, обнаруживает в своей постели соблазнительную таинственную незнакомку… Такой завязкой мог бы открываться бытовой анекдот. Или же, например, привычная любовная мелодрама. Однако не все так просто: загадочная, нежная, романтическая и в то же время мистическая пьеса Матея Вишнека развивается по иным, неуловимым законам и таит в себе множество смыслов, как и вариантов прочтения. У героя есть только девять ночей, чтобы узнать странную, вечно ускользающую девушку — а вместе с ней и самого себя.
Матей Вишнек (р. 1956), румынско-французский писатель, поэт и самый значительный, по мнению критиков, драматург после Эжена Ионеско, автор двадцати пьес, поставленных более чем в 30 странах мира. В романе «Синдром паники в городе огней» Вишнек уверенной рукой ведет читателя по сложному сюжетному лабиринту, сотканному из множества расходящихся историй. Фоном всего повествования служит Париж — но не известный всем город из туристических путеводителей, а собственный «Париж» Вишнека, в котором он открывает загадочные, неведомые туристам места и где он общается накоротке с великими тенями прошлого — как на настоящих Елисейских полях.
Номер открывает роман румынского драматурга, поэта и прозаика Матея Вишнека (1956) «Господин К. на воле». Перевод с румынского (автор известен и как франкоязычный драматург). Вот, что пишет во вступлении к публикации переводчица Анастасия Старостина: «У Кафки в первых строках „Процесса“ Йозефа К. арестовывают, у Вишнека Козефа Й. выпускают на волю. Начинается кафкианский процесс выписки из тюрьмы, занимающий всю книгу. „Господин К. на воле“, как объясняет сам Матей Вишнек, это не только приношение Кафке, но и отголоски его собственной судьбы — шок выхода на свободу, испытанный по приезде в Париж».
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.