Карты и сновидения - [23]

Тут он и появился, пересек границу ярчайшего света и черных теней. Сказал за ее спиной:

— Больно? Я сейчас.

Ирка промычала что-то в ответ, злясь на дурацкую позу — Афродита на четвереньках…

— Меня зовут Андрей, — сказал, помогая ей подняться, — за плечо держитесь. Нужно выйти. На солнце.

— Спасибо, — хрипло ответила Ирка, добавила, — вы такой милый…

И засмеялась. Андрей не понял, чему, но послушно засмеялся тоже.

Потом они сидели на старом коврике, рядом, Ирка вытянула ногу с повязкой — Андрей сбегал куда-то за эластичным бинтом, и она не возражала, ей через пару дней в спортзале работать.

Это и рассказала ему. Он кивнул с уважением.

— А я и смотрю, такая фигура у тебя. Видно, что занимаешься спортом. Я подумал — гимнастка.

У него были серые глаза с желтыми в них точками. И немного коротковатый нос, впрочем, в профиль это было даже красиво.

— Да, — сказала Ирка, — на меня все смотрят, всегда. Хоть в купальнике по улицам ходи.

— Зачем? — удивился Андрей, перебирая мелкие камешки и складывая их игрушечной башенкой, — у тебя глаза очень красивые.

Тогда Ирка не обратила внимания на его слова, мало ли, глаза, понятно ведь, что смотрел, как все, на фигуру.

Договорились вечером погулять. И она не пришла, чтоб уж зацепить покрепче. Утром вышла на пляж, еще до рассвета, пробежаться по мокрому песку. И увидела — снова сидит, на том же камне. Улыбается ей, обнимая колено руками. Подошла, утишая дыхание. Сказала:

— Пойдем.

Без вопроса, просто предложила. Он послушно сполз с камня, и они ушли в Иркин номер с кондиционером и двумя составленными вместе аккуратными кроватями.

Секс был неожиданно хорош. Ирка даже немного растерялась, тут же стала искать недостатки и в сексе, и в партнере, нашла, успокоилась. Потом завтракали и купались, потом он ушел, посмотрев на часы. К удивлению Ирки не спросил о новой встрече. А ближе к вечеру пришел прямо к ее домику, держа в опущенной руке веник степных цветов, желтеньких и сиреневых.

Поздним вечером, лежа рядом, в темноте, разбавленной светом уличного фонаря, засмеялся, поворачиваясь к ней светлым пятном лица:

— Обещал маме, что придем на ужин, но куда уже. За обедом вас познакомлю.

— Зачем? — спросила сбитая с толку Ирка, — а ты что, местный?

— Просто так. Да, я тут жил, ну и сейчас, между рейсами.

Она согласилась. И познакомилась с родителями, а еще смотрела фотографии старшей сестры с маленьким ребенком на руках. И свадебные ее же. Пара дней отдыха плавно превратились в пять, и были они такие же плавные, очень спокойные. Оказалось, вспомнила Ирина важное — Андрей заполнил те пустоты, с которыми она мирилась во время романа с Артуром — когда она как бы договаривалась с мирозданием, предлагая свою плату за счастье: не нужно мне прогулок, походов в кино, общения с родителями, пусть только в наши часы он будет только моим. С Андреем они много гуляли, сидели на берегу с бутербродами — нормального кафе в поселке не было, лазили на скалы, несколько раз приходили к нему, чтоб поесть маминой стряпни, и даже разок поехали в большой курортный поселок на дискотеку. Андрей дарил ей цветы, кормил мороженым. Исполнял всякие ее мелкие желания, необязательные, призванные проверить — исполнит ли. И все время мягко улыбался, не пытаясь заговорить о будущем, их общем.

Перед самым отъездом Ирка из-за этого стала нервничать, хотя поначалу думала о способах отвадить, если станет набиваться в постоянное партнерство.

Не слишком уверенно, как бы пробуя новую роль, сказала, когда одевались — пройтись напоследок по ночному берегу:

— Я тебе позвоню, через пару дней.

Он застыл, держа руки в черной футболке.

— Правда?

Она кивнула, уже сердясь на себя. Подумает, навязываюсь…

А Андрей вскочил, роняя футболку на пол. Обнял Ирку, прижимая к себе, приподнял и поцеловал в нос, потом в губы. Сказал, тепло дыша в ухо:

— Черт. Я и не надеялся. А замуж пойдешь за меня?

«Что-о-о?» — нет, она не ответила так.

Вставая на носки, потом опускаясь на всю ступню, по-прежнему прижатая к его груди, кивнула, ужасаясь тому, что делает, они ведь почти чужие, незнакомые совсем люди.

— Пойду.

— Потом, — сказал Андрей, — блин, ура, но все потом будем. Говорить. Ладно? Ты только не передумай. Хорошо?

— Не передумаю.

— Сегодня просто погуляем. Я тебе покажу. Одну вещь.

Вещь…

Ирина резко села на тахте, уставилась на белый подол Мэрилин, прижатый руками — на плакате. Что же он ей показал? И показал или нет? Совершенно вылетело из головы, а теперь кажется, это важно. Нужно бы вспомнить. Если все прочее вспоминается так неохотно. И что уж, не слишком оно и интересно.

Жили у его родителей, Ирка ездила оттуда в Багрово. Ждали новую квартиру. Дождались, и она вдруг ощутила такую свободу. Сама, в своем небольшом королевстве, где все можно сделать по-своему. Потом приехал из рейса Андрей и оказалось, с его точки зрения, она кинулась в некий хозяйственный гламур, забыла о нем, о его фотографиях, любимой чашке. Обиделся. А ей тогда было не слишком и до него, отвыкла. Хотя готова была поделиться, нехитрым девочковым счастьем. Квартира, мебель, да еще новая работа, такая — сверкающая. Он оказался не готов. Не принял. В ответ на обиду Ирка обиделась тоже.