Год Чёрной Обезьяны - [7]

Продвигаясь мимо двери, Артур услышал звонок. Сразу он не ничего не понял. Что-то назойливо жужжало ему прямо в уши. Сообразив, начал открывать дверь. На пороге увидел Лену. Та держала в руках большую сумку и озадаченно глядела на Артура.

— Лена пришла, — выговорил тот медленно. Язык у него заплетался, и речь давалась с трудом. — Заходи, Лена, не стой.

Он повернулся и тяжелыми шагами поплелся дальше, в ванную. Лена, войдя, поставила в прихожей сумку и заперла за собой дверь. Потом пошла за Артуром и долго смотрела, как тот блевал, свесившись над ванной. Когда он закончил, Лена открыла душ и сильной струей пустила холодную воду. Артур наблюдал за ней с интересом.

— Мыться хочешь? — Поинтересовался он.

Лена ухватила Артура за шкирку и резко сунула его голову под ледяную струю. Тот замычал пронзительно и громко. Физически он был гораздо сильнее, и Лена не могла долго его держать. Выпустив Артура, она отпрыгнула в сторону. Тот сидел на полу; тяжело дышал и отфыркивался. Он сейчас походил на горемычного пса, которого не сумел утопить неловкий хозяин.

Наконец, очнувшись, Артур искоса разглядел Лену. Потом, качнув головой, засмеялся. Обижаться он на нее не умел, и Лена знала это. Из другой комнаты подал свой голос Вова. Но никто не понял, что он хотел. Лена закрыла воду.

— Пошли, — сказала она Артуру. — Мне надо с тобой поговорить.

Двадцатисемилетний фарцовщик Артур Багиров знал Лену два месяца. И два месяца он мечтал о том дне, когда он раскроет перед ней двери ЗАГСа. Но Артур понимал, что мать его и отец никогда не одобрят такой выбор: они хотели, чтобы их сын женился непременно на черкешенке. Багиров рассчитывал, что когда-нибудь он провернет крупное дело, и в карман его ляжет сумма, сделающая его достаточно самостоятельным и независимым от воли родителей. Сейчас ему не хотелось жить с ними под одной крышей, и он предпочитал снимать жилье. Это была небольшая однокомнатная квартирка, украшенная расставленными там и сям пустыми бутылками, банками из-под заграничного пива и тюками — большими и малыми — с добром, привезенным из очередного шоп-тура.

Лена присела против Артура на корточки.

— Завтра я уезжаю, — сказала она просто, без предисловий. — Я уезжаю, Артур, и хочу, чтобы ты одолжил мне денег и газовый пистолет.

Левая бровь у Багирова поползла вверх. Он внимательно посмотрел на Лену. Та поняла, что теперь он протрезвел окончательно.

— Зачем тебе пистолет?

Лена опустила глаза.

— Может случиться, что мне прийдется себя защищать. Есть люди, которых я должна бояться сейчас.

Бровь у Багирова опустилась. Выражение глаз сделалось, как у хищной пантеры перед прыжком.

— Скажи мне, кто это, и они пожалеют, что родились на свет.

Лена не ответила. Она подняла глаза и спокойно посмотрела на Артура.

— Дай мне денег и пистолет. Ты все узнаешь когда-нибудь — когда эта история закончиться.

Артур поднялся с пола.

— Если менты возьмут тебя с этим, тебе будет плохо. — Он сунул руки в карманы и, опустив голову, разглядывал Лену. Та смотрела в стену.

— Именно от ментов мне и прийдется сейчас прятаться.

Багиров молчал. Размышляя, прохаживался туда-сюда.

— Ты влезла куда-то? — Спросил он.

Лена устало кивнула.

— Куда-то влезла. — Потом, помолчав, добавила. — Только, не спрашивай ни о чем. Я сама ничего не понимаю.

Артур вынул руки из карманов и сел против нее.

— Хорошо, что ты думаешь делать?

Лена откинулась назад и потрогала пальцами стену. Кафель был сырой и холодный.

— Я хочу спрятаться. Уеду куда-нибудь из города на пару месяцев отсидеться просто.

Багиров мрачно посмотрел на нее.

— Я тебя не отпущу.

Лена почувствовала, что пальцы ее заледенели, прижимаясь к холодному мокрому кафелю.

— Артур, я не хочу тебя подставлять. Я не хочу знать, что тебя из-за меня убили.

Багиров присел на край ванны и печально кивнул.

— Мы знаем друг друга два месяца, — начал он. — И два месяца, каждый день я думаю о том, что прийдет час, когда ты скажешь мне: «Артур, мы должны расстаться». Я этого часа боялся больше всего. И вот, это случилось. — Он помолчал. — Я тебя не отпущу никуда.

Лена грустно ему улыбнулась.

— Я уезжаю не навсегда. Только на пару месяцев…

— Это не важно.

— Ты говоришь, как мальчишка.

Артур вспыхнул.

— Скажи лучше, как идиот! Потому, что я и есть идиот! Я давно уже свихнулся — с тех пор, как встретил тебя. Я перестал понимать, что я делаю, перестал себя понимать. Если ты скажешь мне завтра «прыгни под поезд» прыгну!

Он вдруг бросился к ней, упал на колени, сжал ее руки.

— Я точно сумасшедший! Если ты завтра уедешь и бросишь меня, клянусь, я себя зарежу!

Лена улыбнулась ему, потом покорно кивнула.

— Хорошо. Завтра мы едем вместе.

Глаза у Артура вспыхнули жадно. Он крепко схватил Лену и поднял ее на руки так быстро, что у нее все завертелось перед глазами.

— Не урони, — шепнула она, улыбнувшись и обхватив Артура за шею. Артур хотел ей что-то ответить, но у него уже перехватило дыхание. Сердце его выскакивало, глаза горели безумным огнем. Ногой он распахнул дверь.

Держа на руках счастливую Лену, он пронес ее мимо Вовы, мирно посапывающего, который на минуту проснулся, но ничего не понял и, опустив голову, уснул опять.