Год Чёрной Обезьяны - [8]

Глава 4

Вечером, по дороге к Артуру, Лена остановилась у покосившейся телефонной будки без дверцы и с давно уже выбитыми стеклами. Не зная зачем, может затем просто, чтоб успокоить слегка свою совесть, она набрала номер, который все еще помнила наизусть. Городские телефоны-автоматы тогда были в Краснодаре бесплатными, и Лене не пришлось шарить по карманам в поисках случайно завалявшейся монеты или жетона. Но телефон Ромашова не отвечал. Сейчас это могло означать скорее всего одно из двух: либо Ромашов задержался в Майкопе, либо до него уже добрались люди Красикова. От Артура Лена не рискнула звонить.

Она еще раз попробовала набрать этот номер уже утром на троллейбусной остановке, но телефонная трубка все также отвечала ей долгими гудками.

Выходя из дому, Лена надела тёмные очки — единственная мера предосторожности. Законспирироваться лучше она не могла. Вчерашнее бегство её случилось так неожиданно, и Лена не могла взять с собою даже запаса одежды. На ней было сейчас все тоже, что и вчера: мятые светлые джинсы, кроссовки и темно-синяя «Аляска» с глубокими карманами. В руке она держала небольшую сумку с кое-какими дорожными пожитками. Ни денег, ни пистолета Артур ей не доверил. Сам он стоял от нее чуть в стороне, никак не показывая, что они знакомы. Артур был в белых «варенках» и в теплой, на меху джинсовке, застегнутой на две нижние пуговицы, дабы не был виден постороннему глазу торчащий за поясом газовый пистолет. Через плечо он держал большую спортивную сумку, привезенную месяц назад из Египта. Он то и дело нервно оглядывался по сторонам. Взгляд его из под, как у слепого нищего, темных очков, старался не упустить никого, кто проходил мимо.

Лена с Артуром ехали на вокзал. Им хотелось одного только: поскорее покинуть город. Но куда именно они ехали — не знала сейчас Лена, не знал этого и Артур.

Вначале Лене было предложено взять попутку. (Собственный «Москвич» Артура парился вторую неделю в ремонте.) Но Лене показалось, что в пригородной электричке, в разноликой толпе, они окажутся в большей безопасности.

Кроме них на остановке был только какой-то бомж — небритый и грязный. Он сидел на земле, кутаясь в свои лохмотья. Поодаль от него валялась пустая уже фляжка из-под «Тройного».

Бомжу этому явно ни до чего вокруг не было дела. Когда подъехал троллейбус, он даже не пошевельнулся.

Лена с Артуром вошли в салон отдельно, не оборачиваясь друг на друга. Каждый из них прокомпастировал свой билет. Троллейбус был битком набит пассажирами. Лену сразу прижало к какой-то полной женщине с красным лицом. Кругом пахло сыростью и еще чем-то. Лена стояла спиной к Артуру, следя за ним краем глаза. Снимать в салоне очки она не решилась, опасаясь, что их просто раздавят.

Поползав по городу, троллейбус наконец прибыл на конечную остановку маршрута — из окон виднелись башенки железнодорожного вокзала «Краснодар-I». Лена вышла вперед Артура и двинулась в сторону касс. Она проследовала мимо стоянки такси, где розовощекие водители отлавливали редких пассажиров.

— Куда едем? — Бодро поинтересовался один из таксистов, направившись к Лене.

— Никуда, — ответила она, покачав головой. — Уже приехали.

Лена миновала билетную кассу и, обернувшись, увидела Артура: он заходил внутрь. Постояв чуть на пероне, разглядела пассажиров. В этот час здесь было немноголюдно. Пожилая женщина, грязная и явно обкуренная, сидела на тротуаре, раздвинув ноги и тупо глядя куда-то в угол. Двое парней, по виду — рабочие, пили пиво, ни на кого не обращая внимания. Старичок в очках, у газетного киоска, с интересом пролистывал свежекупленный номер «Кубанского курьера». Пропитый и оборванный дедушка медленно копошился в заплеванной урне, но ничего интересного там не находил. Патрульный милиционер в форме угрюмо блуждал вдоль путей. С одного боку у него тяжело покачивалась кобура, из которой выглядывал пистолет, с другого — висела дубинка.

Лена направилась к фонтанчику — захотелось пить. Она заметила вышедшего из кассы Артура. Тот примостился на ближайшей лавочке. На их условном языке это значило: билеты уже у него в кармане. Куда — Лена ещё не знала.

Попив она воды, поправила очки. Увидела своё отражение в зеркальной витрине вокзального буфета. Блондинка, очень симпатичная, с острым носом, отмеченным небольшой горбинкой (подарок от дедушки-горца), настороженно глядела сквозь тёмные круглые стеклышки. Лена огляделась воровато и отошла в сторону. Обойдя буфетный киоск, стала у стены — так, что никто не мог её видеть.

Лена вынула из-под одежды металлический крестик. У неё были сложные отношения с Богом. В детстве Лену крестили, и она аккураттно раз в год посещала церковь — для исповеди и причастия. Лена не знала ни одной молитвы и никогда не держала в руках Библии. Но иногда обращалась за помощью к Господу. Когда, как казалось, уже не к кому обратиться. Сейчас она долго смотрела на маленькое распятие; потом огляделась и, увидев, что вокруг точно никого нет, тихонько поцеловала его и спрятала под одеждой. Затем снова вышла на перон.

Было тепло, словно уже наступила весна или же, передумав, вернулась осень. Лена неспеша направилась к лавочке, где ее ждал Артур. К платформе подошел поезд «Адлер- Москва». Радио женским голосом дважды повторило, что поезд стоит две минуты.