Дюма. Том 66. Путевые впечатления. Корриколо - [24]

Прошу прошения за очередное отступление, но, раз мы движемся по местности, почти незнакомой нашему читателю, нам придется прежде объяснить, кто такие бедняки святого Януария, а затем мы продолжим это занимательное повествование с того места, где мы его прервали.

В Неаполе, когда слуги становятся слишком старыми, чтобы служить живым хозяевам, угодить которым обычно крайне трудно, они меняют свое общественное положение и переходят в услужение к святому Януарию, самому покладистому из хозяев. Это слуги-инвалиды.

Как только слуга достигает определенного возраста или степени немощи, необходимой, чтобы попасть в число бедняков святого Януария, и получает свидетельство, подписанное казначеем святого, ему больше не о чем заботиться, разве только молить Небо ниспослать как можно больше похорон.

В самом деле, без бедняков святого Януария не бывает сколько-нибудь пристойных похорон. Всякий уважающий себя мертвец должен иметь их в своем кортеже. Их вызывают на дом, они являются туда, получают по три карлино на брата и сопровождают тело в церковь и к месту погребения, держа в правой руке маленький черный флажок, развевающийся на конце длинной пики. Пока бедняки святого Януария сопровождают процессию, они окружены самым большим почетом; но любая медаль, даже золотая, имеет оборотную сторону: едва несчастные инвалиды выходят из-под покровительства покойника, они теряют охранявший их престиж и становятся просто-напросто "копейщиками смерти". Их освистывают, над ними издеваются, их преследуют и гонят до дома, забрасывая лимонными корками и капустными кочерыжками, если только, на их счастье, между ними и нападающими не пробежит собака с привязанной к хвосту кастрюлей. Каждый знает, что в любой стране мира появление кастрюли и собаки, связанных одной веревкой, — событие серьезное.

Итак, знаменосец, братья, погребальный ларь, носильщики, торговец треской и бедняки святого Януария явились к дому № 15 по улице Толедо. Прибыв к месту назначения, кортеж остановился. Четыре носильщика поднялись на второй этаж, взяли гроб, стоявший на двух козлах, спустили его и поставили в серебряный ларь. Приор ударил о землю жезлом, и процессия, тронувшись в обратный путь, медленно вошла в церковь паломников.

На следующий день после похорон приор, который по своим буржуазным привычкам весь день провел за прилавком, с наступлением ночи вышел из дома и отправился на прогулку к молу, мысленно читая "De profundis" и молясь за упокой души дона Филиппо Виллани. Внезапно на повороте улицы Сан Джакомо навстречу ему попался человек, столь поразительно напоминавший покойного, что приор остановился в изумлении. Человек приближался к нему, и, чем ближе он подходил, тем удивительнее становилось сходство. Наконец, когда незнакомец оказался от приора шагах в десяти, всякое сомнение исчезло: это была тень дона Виллани.

Тень, казалось, не замечая производимого ею впечатления, двигалась прямо на приора. Бедный торговец треской застыл на месте; по лбу его струился пот, колени подгибались, челюсти свело судорогой, он не мог сделать ни шага. Он попытался было позвать на помощь, но как у Энея на могиле Полидора, у него перехватило горло, и оттуда вырвался лишь глухой, нечленораздельный звук, похожий на предсмертный хрип.

— День добрый, дорогой приор, — улыбаясь, сказал призрак.

— In nomine Patris et Filii et Spiritus sancti,[10] — пробормотал приор.

— Amen![11] — ответил призрак.

— Vade retro Satanos![12] — воскликнул приор.

— К кому это вы обращаетесь, дражайший мой? — спросил призрак, оглядываясь вокруг, словно он искал предмет, вызвавший у бедного торговца треской такой ужас.

— Ступай прочь, добрая душа! — взмолился приор. — Обещаю тебе отслужить обедни за твой упокой.

— Мне нет нужды в ваших обеднях, — отвечал призрак, — но если у вас есть желание отдать мне деньги, которые вы рассчитывали потратить на такое благое дело, мне это было бы приятно.

— Узнаю его, — сказал приор, — он вернулся с того света, чтобы взять взаймы. Это он!

— Кого вы имеете в виду? — спросил призрак.

— Дона Филиппо Виллани.

— Черт побери! А кого бы вы хотели видеть?

— Простите, дорогой собрат, — дрожа, заговорил приор. — Не будет ли бестактным спросить вас, где вы живете или, точнее, где вы жили?

— На улице Толедо, в доме номер пятнадцать. С какой стати вы задаете мне этот вопрос?

— Дело в том, что три дня назад мы получили извещение, что вы скончались. Мы прибыли к вам домой, поставили ваш гроб на катафалк, привезли вас в церковь и похоронили.

— Спасибо за любезность! — сказал дон Филиппо.

— Но если вы умерли позавчера, а вчера мы вас похоронили, как же получается, что я вас встречаю сегодня?

— Дело в том, что я воскрес, — ответил дон Филиппо.

И дружески хлопнув приора по плечу, дон Филиппо пошел своей дорогой. Приор, минут десять не двигаясь с места, смотрел, как дон Филиппо удалялся, а затем скрылся за поворотом улицы Толедо. Вначале доброму приору пришло в голову, что Господь Бог совершил для дона Филиппо чудо. Но по размышлении выбор Всевышнего показался ему столь странным, что в тот же вечер он созвал капитул, чтобы поделиться с его членами своими сомнениями. Достойный торговец треской рассказал о том, что с ним случилось, о том, как он встретил дона Филиппо, как заговорил с ним и как, наконец, покидая его, дон Филиппо объявил, словно Христос Марии Магдалине, что он воскрес на третий день после кончины.