Холодный белесый туман низко стелился над землей, укрывая неприметную долину, затерянную среди высоких серых гор, гордо упирающихся своими острыми, изрезанными узкими ущельями вершинами, покрытыми шапками снега и льда, в низкие затянутые пасмурными тучами небеса. Эти горы служили своеобразной природной границей, разделяющие две враждующие испокон веков страны – ледяную, укрытую снегом Хандарию, обитель вьюг и буранов, и Аргонию, огромную пустынную северную степь, владения мрачных кочевников-скотоводов, которые вот уже двадцать зим страдают под тяжелой пятой Таола Великого, грозного хана заолских джайгуров, и его своенравных сыновей. Давно кочевник Таол из знатного рода Араков вызвал на бой хана Тайула и в страшной схватке срубил ему голову одним безжалостным ударом, получив в награду все земли и титулы своего противника. И с тех пор нет свободы и справедливости в степи. Отряды черных всадников, прислужников Таола, кочуют по стране, грабя и притязая свой народ. И льется кровь рекой на стылую землю, и плач женщин и детей рвется в небеса. Смутные дни пришли в некогда цветущую степь…
Белым пушистым покрывалом лежит снег на каменных склонах, кое-где заросших скоплениями семейств горных елей. На узкой тропинке, петляющей меж темных скал, взметались в небеса стволы северных стройных сосен.
По дороге не спеша шел одинокий путник, одетый, как и многие жители этих северных пределов, в теплые меховые штаны, кожаную куртку на меху, стянутую на груди крепкими ремнями, и прочные сапоги из шкуры майхарра – самого опасного хищника этих мест. Длинные волосы цвета ночи были собраны в хвост и крепко перевязаны прочной шелковой лентой. На поясе висел небольшой, узкий меч, которыми пользовались все племена Хандарии. Его он приобрел совсем недавно в городке Хазвар, что на подступах к ущелью Фатах, куда он добрался после стычки с разбойниками из племени гатаров, слывших безжалостными работорговцами и убийцами. В бою он потерял свой верный клинок – он раскололся, не выдержав атаки тяжелого молота одного из врагов.
За плечами болталась почти пустая котомка с едой. На дне ее перекатывалась старая фляга с водой, которой уже осталось совсем немного. Но путник не боялся умереть от жажды – кругом раскинулись вечные снега, так что добыть воду будет не проблема.
Вот странник неудачно встал на подтаявший слой снега и провалился почти по колено в заброшенную нору гхаура – снежной ящерицы, чье тело покрыто нежной белой шкуркой. Тихо выругавшись, с трудом освободив сапог из ловушки, воин продолжил путь.
Если бы кто-нибудь, случайно наблюдая за ним, вгляделся в черты его лица, то обнаружил бы, что перед ним молодой воин, лет двадцати пяти от роду, который за свою еще не долгую жизнь сумел пройти сквозь череду суровых испытаний и лишений, которые безжалостно оставили свои следы на его молодом лице, укоренившись в его остром пронзительном взгляде серых глаз.
Одиноко было ему в этом огромном суровом мире. Родители погибли много лет назад. Братьев и сестер никогда не было. Он знал, что где-то на далеком юге скитается последний из братьев отца, но никогда не искал его. Друзья разбрелись, разбежались кто куда по своим только для них предназначенных богами тропам жизни.
Единственного человека, которого он любил больше всего на свете – юную красотку Нейлу, молодую светловолосую девчушку с неизменной улыбкой на тонких губах, стройную и хрупкую, но стойкую, с потаенной силой в нежной душе – несколько лун назад похитил вместе с десятком других женщин злобный стаджирский колдун Дайус – прозванный Темным, за свою необоримую тягу к тайнам запретного искусства.
Юноша не бросил свою подругу в беде. Он смело ринулся ей на выручку. Сумел преодолеть Туманные горы и добрался до скрытого во мраке замка колдуна, где тот совершал свои грязные и богопротивные ритуалы. Но было слишком поздно. Дайус опоил девушек и, вынув из их нежных тел трепетные души, заключил их сущность в сосуд темного стекла, в котором уже было что-то намешано, растворив там эманацию девственных душ, обретя могущественный эликсир.
Поняв, что он уже не в силах что либо изменить, молодой воин с болью в сердце и кипящими каплями слез на щеках, разгоряченный от гнева и бессилия, жестоко отомстил проклятому чернокнижнику, одним метким ударом разбив тайный сосуд, лишив мага его силы и освободив из тяжкого плена светлые души девушек. Вместе со склянкой канули в лету и коварные замыслы Дайуса, лелеемые и вынашиваемые им вот уже несколько десятков лет. Сам колдун окончил свой земной путь, напоровшись в слепом безумии на беспощадные лезвия коротких мечей, которыми юноша и проткнул черное сердце мага. Его дух – призрачное крылатое существо, вырвавшееся из темницы плоти, – рухнул на каменные плиты пола, остервенело метаясь в жутких конвульсиях. И стоило сердцу Дайуса остановится, его страшный дух превратился в вонючую грязную пыль.
Вернувшись домой из того тяжелого похода воин, опечаленный невосполнимой потерей, надолго замкнулся в себе, стал малообщителен и нелюдим. Соседи боялись его и избегали, а старики, ведающие почти обо всем происходящем на этом свете, понимающе сокрушенно качали ему вслед головой, пыхтя старыми сучковатыми трубками, вдыхая густой горький дым сухих трав и смол.
