Золотое колесо - [2]
В горах он нашел Владычицу Рек и Вод.
— Вода — душа, душа — вода, — сказал ей Хатт. — Приди на побережье, на прежнее свое место, и, пока жив мой род, ты не останешься без жертвоприношений.
И Владычица Рек и Вод из беспокойных горных потоков вернулась в мутную реку нашего села.
Обрадованный народ возвращался в свои гнездовья. Никто не оспорил знак отважного Хатта, и род его стал княжить в нашем селе, и оно стало называться Хаттрипш.
В десяти полетах стрелы от морского берега река расширялась и образовывала омут. В Омуте и жила Владычица Рек. Именно в Хаттрипше было ее любимое местопребывание — об этом знала вся страна. Раз в году, перед весенним праздником, грозной Владычице приносили в жертву юношу. Этого избранного юношу называли Долей Воды. Он знал об этом загодя и ходил из села в село, счастливый своим жребием. Во всех домах он встречал гостеприимство, лучшие девушки раскрывали ему свои первые объятия, и это не могло им помешать впоследствии выйти замуж.
Витязь Хатт, а потом по наследству род его, — следили за порядком жертвоприношений, как и было обещано. Когда же выпал жребий сыну самого Хатта и народ хотел было сделать исключение — миновать княжича, Хатт возразил: «Раз его выбрала судьба, не лишим его участи быть Долей Воды!» И сын Хатта счастливо потупил глаза.
То был славный род охотников и воинов. Не успевал народ забыть подвиг предка, как потомок совершал еще более славный поступок.
А по Омуту расходились таинственные круги. Здесь было мглисто даже в полдень: бледно-зеленые ивы, корявая лозина и дикий фундук густо росли по обоим берегам реки, и все это, опутанное хмелем, лианами и сассапарилью, сплеталось над Омутом сводом, непроницаемым для солнечных лучей. На берегах также рос буйный папоротник. Он и сейчас там растет — не похожий на обычный, влажный и словно еще более древний.
Там ижила русалка, ее даже можно было видеть. Еще при мне рассказывали о ней очевидцы. И я им верю. Во-первых, эти люди совершенно бескорыстны, и нет основания им не доверять. С другой стороны, сказал же витязь Хатт из рода Хаттов: «Не может чего-то не быть в бесконечном мире! Всё есть, — учил он народ, присовокупляя: — Всё, чего не было, будет, а всё, что было, — повторится». Всё есть. Но пора уже вспомнить о нашем славном шумливом царе. Без его истории история русалки будет неполной.
Как только сто царевичей уничтожили друг друга в борьбе за престол, на погибель древним богам принял царство архонт Леон, племянник хазарского кагана и, таким образом, двоюродный брат по матери самого кесаря Льва Хазара. Он стал воскрешать когда-то зажегшуюся было в Абхазии, но вскоре погасшую идею Единого Бога. Из-за моря хлынули большеглазые скопцы. Сам Леон толковал народу Святую Веру, нередко пользуясь мечом как указкой. Он разрушил все языческие капища и построил храмы на их местах.
И стали прекращаться человеческие жертвы Владычице Вод. Первое время люди еще подолжали приходить в праздник весны к берегу реки, но несли уже чучело вместо юноши. Приходили ночью, а не радостным днем. Приходили виноватые: дескать, что тут поделаешь, гневается юный царь. А ведь он расширил наше царство далеко за прежние пределы.
В водах появились первые лягушки.
Так началось постепенное превращение грозной Владычицы в простую русалку — адзызлан. В довершение всего неутомимый царь Леон построил в нашем селе огромную — в масштабах своего царства — судоверфь и провел судоходный канал между реками деревни. На зеркальной глади канала отразилось его гордое лицо. Душа его жаждала Единения и Независимости от Византии.
— Благословишь ли ты канал, о Владычица? — спросил потомок витязя Хатта, местный князь.
— Пусть в нем заквакают лягушки! — ответствовала она. Владычица не говорила на человеческом языке и с людьми изъяснялась знаками.
И вот, много позже, когда царства не стало и каналом перестали пользоваться, он превратился в длинное прямое болото. Народ потребовал от князя Акун-Ипа, потомка витязя Хатта, засыпать канал. Но сам народ при этом работать не желал, предпочитая войны и походы. А мудрый князь медлил. Он знал ту истину, что под видом осушителей болот приходят нечистые. Он был страстный охотник, Акун-Ипа, на каждем перевале стояла его охотничья тамга. Особые знаки о том, что он здесь прошел, Акун-Ипа Хатт устанавливал для орлов; людям же эти места были недоступны. Владычица Вод и Рек делала его стрелы меткими.
Князь медлил, а нетерпеливые люди прокляли его в потомстве. Прокляли тайком, продолжая признавать его род княжеским. А болото засыпали только в наше время. По словам старого Батала, еще незадолго до революции священник Иоанн частенько часами простаивал на берегу болота и записывал в тетрадь голоса лягушек.
Итак, Владычица Вод неотвратимо превращалась в простую русалку.
Собственно, отсюда и начинается мой нехитрый рассказ.
О бренности телесного
На уютной живописной лужайке, которая открывалась взору прохожего за густой цитрусовой изгородью, увенчанной посередине деревянными воротами с крышей, в тени раскидистой шелковицы сидели два старика.
Это были старейшины, чей мудрый совет был необходим в деревне всем.
Прелестна была единственная сестра владетеля Абхазии Ахмуд-бея, и брак с ней крепко привязал к Абхазии Маршана Химкорасу, князя Дальского. Но прелестная Енджи-ханум с первого дня была чрезвычайно расстроена отношениями с супругом и чувствовала, что ни у кого из окружавших не лежала к ней душа.
В сборник рассказов и эссе известного абхазского писателя Даура Зантарии (1953–2001) вошли произведения, опубликованные как в сети, так и в книге «Колхидский странник» (2002). Составление — Абхазская интернет-библиотека: http://apsnyteka.org/.
«Чу-Якуб отличился в бою. Слепцы сложили о нем песню. Старейшины поговаривали о возведении его рода в дворянство. …Но весь народ знал, что его славе завидовали и против него затаили вражду».
Судьба витязей из рода Хаттов на протяжении столетий истории Абхазии была связана с Владычицей Вод.
Изучая палеолитическую стоянку в горах Абхазии, ученые и местные жители делают неожиданное открытие — помимо древних орудий они обнаруживают настоящих живых неандертальцев (скорее кроманьонцев). Сканировано Абхазской интернет-библиотекой http://apsnyteka.org/.
Герои книги Николая Димчевского — наши современники, люди старшего и среднего поколения, характеры сильные, самобытные, их жизнь пронизана глубоким драматизмом. Главный герой повести «Дед» — пожилой сельский фельдшер. Это поистине мастер на все руки — он и плотник, и столяр, и пасечник, и человек сложной и трагической судьбы, прекрасный специалист в своем лекарском деле. Повесть «Только не забудь» — о войне, о последних ее двух годах. Тяжелая тыловая жизнь показана глазами юноши-школьника, так и не сумевшего вырваться на фронт, куда он, как и многие его сверстники, стремился.
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
«Антология самиздата» открывает перед читателями ту часть нашего прошлого, которая никогда не была достоянием официальной истории. Тем не менее, в среде неофициальной культуры, порождением которой был Самиздат, выкристаллизовались идеи, оказавшие колоссальное влияние на ход истории, прежде всего, советской и постсоветской. Молодому поколению почти не известно происхождение современных идеологий и современной политической системы России. «Антология самиздата» позволяет в значительной мере заполнить этот пробел. В «Антологии» собраны наиболее представительные произведения, ходившие в Самиздате в 50 — 80-е годы, повлиявшие на умонастроения советской интеллигенции.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.