Японские сказания о войнах и мятежах - [80]

6. О том, почему началась смута годов Дзёкю.

Если говорить о причинах смуты, то слышал я, что виной всему была танцовщица по имени Камэгику, что жила на пересечении улиц Самэуси и Нисинотоин. Безмерна была государева любовь к ней, так что отца её он назначил военачальником столичных стражников. А решив, что не довольно им будет доходов от должности, издал государь-инок указ, которым жаловал Камэгику на всю её жизнь в кормление поместье Нагаэ в земле Сэццу, и было в нём более трёхсот тё. Когда получил военачальник стражников указ из государевой канцелярии, почтительно приложил его ко лбу, поспешил в поместье Нагаэ и хотел уж вступить во владение, но управляющий, назначенный от земель Бандо, не позволил, сказав: «Это поместье пожаловано господином покойным военачальником Ёритомо господину Ёситоки, и пусть у вас государев указ — без распоряжения уступить вам поместье с печатью господина Ёситоки никогда оно не будет вашим!» — с тем и отправил военачальника стражников назад в столицу.

И вот пожаловался он государю на такой исход дела. Государь изволил гневаться, послал за военачальником Левой привратной стражи по имени Царь врачевания Ёсимоти[403] и приказал ему:

— Поспеши в поместье Нагаэ, выгони управляющего и завладей поместьем!

Тот поехал и попытался изгнать управляющего, но ничего у него не вышло. Вернулся Ёсимоти в столицу и доложил государю, и тогда государь изволил сказать:

— Если уж последние людишки у них так себя ведут, посмотрим, послушается ли указа сам Ёситоки! — и послал к Ёситоки новый указ, чтобы узнать, что он скажет. В указе говорилось: «Владей там хоть сотней, хоть тысячей прочих поместий, но Нагаэ в Сэццу уступи!»

Ёситоки, открыв указ, промолвил:

— Да разве это указ государя, украшенного Десятью добродетелями? Мог бы я отдать любое из всех сотен или тысяч поместий, но Нагаэ — первое, полученное в награду от покойного военачальника Ёритомо, и пусть повелит снять мою голову — не бывать тому! — так он в третий раз отказался выполнить государев указ.

Государь-инок разгневался, как никогда прежде, но поделать сейчас было нечего. Решил он, что нужно собрать придворный совет, и призвал военачальника государевой стражи (Фудзивара-но Мотомити), господина с проспекта Кудзё (Фудзивара-но Митииэ), Левого министра из Токудайдзи (Фудзивара-но Кинцугу), Нового старшего советника с улицы Бомон (Фудзивара-но Таданобу), управляющего землями Дэва и Муцу среднего советника (Фудзивара-но Мицутика), среднего советника Сасакино (Минамото-но Аримаса), среднего советника с проспекта Наканомикадо (Фудзивара-но Мунэюки), второго военачальника государевой охраны, советника-санги из Каи (Фудзивара-но Норимоти), второго военачальника государевой охраны, советника-санги с Первого проспекта (Фудзивара-но Нобуёси), управляющего по делам монахов (Ки-но Тёгон) и инока второго ранга Сонтё. Государь-инок сказал им:

— Ёситоки трижды отказался выполнить государев указ, это непростительно! Что нам делать? Подумайте хорошенько и доложите!

Начальник стражи Мотомити сказал:

— В старину военачальник Тосихито[404] в двадцать пять лет пошёл в Восточные земли и схватил тамошних демонов. Он решил, что нет полководца, чтоб с ним сравнился, и сказал, что нападёт на Великую Тан. Однако в результате насланного проклятия[405] его попрал Светлый царь Дайгэн[406], и Тосихито упокоился в Холме Полководца[407]. А с тех пор прославивших себя воинов в столице не бывало, и сейчас нужно бы вам убеждать Ёситоки уговорами.

Тут госпожа Ниидоно[408] молвила из-за занавески:

— Расходы на строительство Павильона Великого Предела — Дайгокудэн были возложены на шесть земель — Аки и Суо на дороге Санъёдо, Тадзима и Танго на дороге Санъиндо, Этиго и Kara на Хокурикудо, и руководили этим распорядители Мицутика и Хидэясу[409]. Четыре земли свои обязательства выполнили, а правители из Бандо, что правят Этиго и Кага, ничего не сделали. Так вот, чтоб срубить дерево — нужно подрубить ствол, тогда и ветви завянут. Убей Ёситоки и правь Японией по своему усмотрению!

Услышав это, государь-инок приказал:

— Приведите же сюда Хидэясу! — и того призвали во дворец. Было ему сказано так, как говорилось раньше в государевом указе:

— Ёситоки много раз отказывался выполнить указ государя, и то — непростительная наглость! Желаем мы его покарать. Говори, что ты думаешь об этом! — приказали ему. Хидэясу почтительно выслушал это и отвечал:

— Вскорости в столицу приезжает судья Танэёси, что служит дому Тайра, младший брат правителя земли Суруга Ёсимуры. Если договориться с Танэёси, то убить Ёситоки будет несложно!

У Хидэясу, правителя земли Ното, была усадьба у северной стороны государевых хранилищ дворца Высокого Солнца — Каяноин. Пригласил он туда судью Танэёси, что служит дому Тайра, вначале налил ему сакэ и сказал:

— Сегодня уж вы, господин судья, проведите день со спокойной душой, распивая сакэ со мной, Хидэясу! — они уселись поудобнее, и правитель Ното говорил:

— А что, господин судья, не бросить ли вам ваше поместье в Миура и службу в Камакура, не переехать ли в столицу на службу во дворец к государю, украшенному Десятью добродетелями? Думаю я, что у вас точно есть какие-то мысли об этом. А государь-инок — господин с доброй душой. Предполагаю, что и у государя есть замысел насчёт вас. Так что подумайте, будете ли вы с камакурскими властями или не будете, и пойдёте ли служить государю Десяти добродетелей, а, господин судья?