Великие заговоры - [100]

И народ, которому речь эта напомнила речи прежнего трибуна, поверил, что вновь видит его возродившимся в Барончелли, и дружно аплодировал всем его предложениям. На следующий день было вновь созвано собрание, на котором новый трибун метал громы и молнии против гордыни и наглости грандов. Он много распространялся о счастье, величии и могуществе, которыми некогда наслаждались римляне, о тирании, так много лет угнетавшей их. Таким путем восходил он к истокам всех распрь, клеймил без меры римских понтификов и в особенности Иннокентия VI, наследовавшего Клементу VI, уверяя слушателей в том, что лишь длительное отсутствие пап в Городе и пребывание их в Авиньоне довело римлян до такого отчаянного рабства. Затем он напомнил слушателям о Риенци, указав на необходимость трибуната и сделав вывод о том, что его правление было бы прекрасно и необходимо для восстановления былого величия Рима, если бы сам трибун, опьяненный почестями и славой, не ступил на тропу деспотизма и тирании.

«Что касается меня, — продолжал он, — то наученный горьким опытом моего предшественника и полный решимости подражать ему лишь в самом похвальном, обещаю вам, если вы возведете меня в ранг римского трибуна, самыми действенными мерами бороться с беспорядками и подавить надменность аристократов, дерзость убийц, свободу преступников и восстановить богатство Рима, безопасность на его улицах и справедливость в его судах, святость храмов, древнее величие Республики и ту драгоценную свободу, на основе которой и родился римский народ».

Барончелли велел зачитать ряд указов, которые были одобрены всеобщими рукоплесканиями. Он был провозглашен трибуном и начал отправление своей должности с увольнения некоторых магистратов, членов городского сената и судей, которых замещал своими друзьями. Так подавал он пример строгости в отношении многих граждан, наказывая их более или менее сурово в соответствии с преступлениями каждого. В конце концов он стал применять более суровые меры.

Иннокентий VI, зная, что делается в Риме, и боясь последствий новой революции, не смог найти никакого иного способа избавиться от затруднений, как противопоставить новому народному тирану тирана старого и уже хорошо известного. Римский понтифик считал, что Риенци, исправленный трехлетним заключением в темнице, поведет себя с большей умеренностью, а благодарность за освобождение обяжет его всю оставшуюся жизнь хранить нерушимую верность и глубокую признательность святому престолу, которому он будет всецело обязан своим новым возвышением.

Риенци извлекли из тюрьмы и привели к папе, который сказал ему: «У меня есть серьезные основания считать, что исправленный в школе превратностей судьбы, вы сможете отныне во благо использовать ваши способности. Вот причина того, почему сегодня я намерен доверить вам управление Римом, даровав звание римского сенатора. Вы подняты на этот высокий пост не мятежной толпой, но властью и авторитетом вашего государя, и я надеюсь, оправдаете наши надежды, а главное, всегда будете испытывать чувства, достойные магистрата, облеченного столь высокой властью». Риенци в восторге от его слов бросился к ногам понтифика и тысячекратно заверил его в своей вечной признательности и покорности.

Кардинал д’Альборно, легат папы, препроводил в Италию нового сенатора и помог ему поселиться во владениях республики Перуджи. Риенци позволялось достаточно свободно пользоваться частью доходов перуджийской казны для выполнения поставленной перед ним папой задачи. Здесь пришлось ему провести несколько военных операций, не очень сложных и направленных против мелких итальянских тиранов и потому мало занимавших его внимание и обещавших мало славы. Главной его целью было свержение режима Барончелли и восстановление своей власти в Риме. Часто просил он кардинала позволения ехать в Рим или хотя бы вручения ему дополнительных средств для торжественного и достойного его сана появления в Вечном Городе. Прелат не торопился потакать честолюбию человека, характер которого ему еще предстояло изучить на деле.

А между тем Барончелли творил свой террор в Городе, и из-за обильно и не всегда справедливо пролитой крови вызвал к себе глубокое отвращение в народе. В результате ставший ненавистным трибун был убит четыре месяца спустя после своего возвышения, но смерть его вовсе не приблизила ди Риенци к осуществлению его мечты, ибо римляне направили депутатов от всех сословий города к кардиналу д’Альборно, прося принять их под свое покровительство и добиться для них у святого отца в Авиньоне прощения. Поскольку в Риме больше не было тиранов и изгонять было некого, народ образумился и вернулся к своему долгу. Риенци оказался совершенно не нужен. Тогда он попробовал восстановить себя сам, без помощи легата, на которого больше не рассчитывал. Римляне, кумиром которых он всегда был, устремились к нему, и он дал им понять, что глубокие размышления, которым он предавался в темнице, чтение лучших историков и время исправили его, озарили ярким светом разум, и теперь единственное желание его заключается в том, чтобы восстановить былое могущество родины. Впрочем, своими словами он не отличался от Барончелли.