Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим - [173]

На самом деле было трудно поколебать веру людей в «Новую религию», поскольку это была простая и удобная вера, которая не требовала от людей ничего другого, кроме как верить в то, что в один прекрасный день должен будет возвратиться Бог, или Его Сын, или архангел, или кто-то еще, и одним разом освободить людей от всех зол этого мира. Нужно только, исполнившись терпения, приноровиться к ходу вещей в этом мире, почитать господ и священником, считать Бога добрым, ибо решения Его необъяснимы и без жалостны, и не требовать у Него милости, а только ожидать ее. Само собой разумеется, что не следует дополнять счет грехов (впрочем, это можно только в том случае, если после согрешения, а еще лучше до него, покаяться), ибо мир этот есть и остается юдолью печали, и не следует делать его еще хуже, чем он уже есть, за исключением случаев, когда необходима еще одна причина быть недовольным, а в этом плане люди всегда отличались большой изобретательностью.

Здесь я присутствую уже давно и потому точно знаю, о чем я говорю. Таким образом, я пришел к идее использовать в своих целях ту неизменную константу человеческого Бытия, которая называется Недовольство. Я долго думал, как поколебать мне веру людей в те надежды, что сулит им «Новая религия», но в голову не приходило ничего подходящего, и все мои поползновения терпели крах, пока я, наконец, не понял, что все прямые атаки на надежную крепость[251] дадут лишь тот результат, что защитники ее сплотятся еще теснее и мобилизуют все свои резервы, прежде чем бросятся вниз с крепостной стены.

Постепенно это мне просто надоело, и меня весьма печалило то, что люди постоянно вопили: «apage satanas» (изыди, сатана! — Прим. пер.), распевали при этом странные песнопения, которые отвратительно звучали в моих ушах, и при этом жгли еще травы и масла, от чего у меня все начинало плыть перед глазами, и все это лишь из-за того, что я хотел присесть вместе с ними в тишине и спокойствии и поговорить об их истинных задачах в моем мире. При этом у меня действительно не было никакого зла на уме, ибо это вообще мне не свойственно, но люди находились в ослеплении «Новой религией», а потому и разум их был черств и ограничен.

В те дни я действительно находился в отчаянии и просто не знал, что мне делать с этими людьми, ибо со временем мне стало ясно, сколько труда мне придется положить, прежде чем они, наконец, начнут делать то, что является их прямой и непосредственной задачей — пусть своими малыми силами, но способствовать усовершенствованию этого, моего мира. Но теперь я открыл основополагающий, истинный дефект человеческой природы: что угодно и кто угодно может их отвлечь и ввести в искушение. Змея в Раю, Сыны Божии, бродящие по земле с целью совратить женщин или наобещать им всякой всячины, позлащенный божок Мамон, посланные Богом или самозваные вожди — у них все получалось, если им удавалось привлечь внимание людей. И только я, которого по праву считают главным совратителем, должен признать свое поражение и подвергнуться издевкам и насмешкам?

Нет, такого не должно быть, я не могу и не имею права нанести себе и моей чести такое оскорбление, во всяком случае, я должен совершить еще одну, последнюю, попытку. И вот тут, наконец, после некоторых раздумий, мне пришло решение: мне следует обратиться к своим прежним способностям, я должен ослабить сопротивление людей, чтобы преодолеть его, а что может помочь в этом успешнее, чем Сомнение[252], солью которого следует посыпать их мозги, подобно тому, как мы выдавливаем на устрицы сок лимона. Затем мне пришлось только выжидать, пока люди сами не поставят себе вопросы, услышать которые из моих уст он категорически отказывались. По прошествии нескольких лет интенсивных наблюдений я установил, что человек в глубине своего сердца — это homo quaerens, т. е. существо, которое задает вопросы, если ему предоставить такую возможность, а я в ту пору не имел против этого никаких возражений. Да, и я тут же понял, что это моя стратегия, поэтому мне не трудно будет вызволить людей из их духовного оцепенения и вновь ввести их в предусмотренную мной колею.

В основе своей это было довольно просто: по случаю своего краткого пребывания в этом, моем, мире Сын Божий пообещал людям, что Он скоро возвратится и людей, которые Ему верили (причем только этих, иначе зачем Ему верить, а для других якобы давно уже приготовлены адские мучения, коих однако не будет, ибо я, хотя не очень обращал на это внимание, но теперь исправлю как можно скорее), Он спасет из земной юдоли печали, где я, то есть Дьявол, издавна кормлю их лживыми обещаниями.

Хорошо. Свою версию этой истории я уже подробно изложил, но в те времена никто не хотел ее слушать, все слушали только то, что возвестил Сын Божий своим ангельским языком. Шли годы, но ничего не происходило, и Мессия не возвращался (Он был на Седьмом небе, где Ему было хорошо), и князей мира Он не изгнал смолой и серой (они восседали на своих тронах, и им тоже было хорошо), не изменились в лучшую сторону и условия в этом мире (и большинству людей не было хорошо), что меня нисколько не удивляло, ведь люди занимались совсем другими вещами, которые с интеллектуальной точки зрения были чрезвычайно интересны, как, например, вопрос об истинной природе или, по меньшей мере, об истинном имени Бога, причем ответы на такие вопросы, даже если их можно было бы найти, не могли объяснить этого мира, не говоря уже о том, чтобы что-то в нем изменить.