Том 1. Книги 1 и 2 - [183]

3. Осада Акры

Несколько дней промедления Салах ад-Дина после взятия Акры и затем энергичная оборона Тира под руководством Конрада Монферратского спасли город от мусульман. Прибытие в Триполи сицилийского флота с двумястами рыцарями удержало Салах ад-Дина от нападения на него и заставило снять осаду с Крака де Шевалье. Султан стал придерживаться обычая отпускать на свободу пленных баронов, если они сдадут ему свои замки и крепости. Некоторых, например Онфруа де Торона, он великодушно отпускал из расположения к ним. (Напомним, что, как говорит предание, дед пленника, коннетабль Онфруа, посвятил Салах ад-Дина в рыцари.) По многочисленным просьбам королевы Сибиллы султан освободил в июле 1188 г. короля Ги, хотя тот не смог помочь ему овладеть Аскалоном. Салах ад-Дин справедливо считал, что освобождение Ги приведет к раздорам среди франков, и в первую очередь между ним и Конрадом. Ги де Лузиньян торжественно поклялся, что никогда не поднимет оружия против ислама и возвратится морем на родину, и был освобожден вместе с десятью приближенными, в числе которых были коннетабль Амори и старый маркиз Вильгельм Монферратский. В знак того, что он не будет больше сражаться, Ги не опоясался мечом, а пристегнул его ремнем к луке седла. Летом 1188 г., после подавления Ричардом очередного мятежа в Аквитании, к Ги прибыл его старший брат Жофруа, знаменитый воин и мятежник.

Маркиз Монферратский отправился к сыну в Тир, а король Ги со своими людьми — в Триполи, где его ждала королева Сибилла. После смерти Раймунда III осенью 1187 г. Триполи принадлежал Боэмунду, младшему сыну Боэмунда III Антиохийского, стороннику Ги или скорее противнику Конрада. В Триполи, конечно, нашелся священнослужитель, освободивший короля от клятвы, данной неверному под принуждением. В Антиохии Боэмунд III Антиохийский, по той же причине, что и Боэмунд Триполийский, обещал королю Ги помощь, но обещание было слишком неопределенным, чтобы на него рассчитывать.

Магистр тамплиеров Жерар де Ридфор, тайно согласившийся принять ислам и освобожденный в сентябре 1187 г. после того, как по его приказу сдалась оборонявшаяся тамплиерами Газа, пришел в Тортосу и летом 1188 г. возглавил ее оборону от войск султана. Город пал, но цитадель устояла. После того как Салах ад-Дин снял осаду, де Ридфор соединился с Ги.

Со своими сторонниками Ги отправился в Тир. Хотя Тир был королевским владением, Конрад Монферратский не открыл городские ворота королю. В Тире собрались во главе с Балианом д 'Ибеленом палестинские бароны, ненавидевшие Ги. Все они вместе с Конрадом больше не считали Ги королем: он потерял королевство при Хаттине и во время плена. На требование Ги впустить его в город Конрад отвечал, что вступил во владение Тиром как доверенное лицо монархов-крестоносцев и будет править им, пока император Фридрих и короли Людовик и Ричард не решат судьбу королевства. Ги пришлось ни с чем возвратиться в Триполи. В апреле следующего года Ги снова, на этот раз вместе с королевой Сибиллой, прибыл к Тиру, и снова Конрад не пустил их в город: король вынужден был разбить лагерь перед его стенами.

Папе Григорию VIII во время своего короткого понтификата удалось примирить постоянно воевавшие друг с другом Пизу и Геную и добиться согласия пизанцев отправить эскадру к Святой Земле. Эскадра из 52 кораблей под руководством Убальдо, архиепископа Пизы, вышла в море поздней осенью 1188 г., перезимовала в Мессине и в начале апреля 1189 г. прибыла к Тиру. Убальдо поссорился с Конрадом и, когда перед Тиром появился Ги, примкнул к нему. Вскоре в распоряжении Ги оказались и сицилийские войска, посланные королем Вильгельмом. В начале лета произошло несколько стычек между войсками Ги и мусульманами. Однако ни та ни другая сторона не стремились к активным действиям: Салах ад-Дин давал возможность людям отдохнуть, а франки ожидали помощи с Запада.

Салах ад-Дин готовился к отражению крестового похода. Он стоял перед проблемой, до сих пор неизвестной мусульманским правителям, — содержать в течение продолжительного времени постоянную армию, и для этого у него не было необходимых денежных средств. Его щедрость по отношению к своим людям обернулась теперь неприятной стороной. До сих пор, как пишет аль-Кади аль-Фадил, он «тратил доходы Египта на завоевание Сирии, доходы Сирии для получения Месопотамии, доходы Месопотамии для занятия Палестины».

Салах ад-Дин прибег теперь к «сменному», так сказать, использованию войск. Пока одна часть его войск участвовала в боях, другая отдыхала, лечила раны и занималась хозяйством на своих землях, затем эти части менялись местами.

Салах ад-Дину нужны были союзники, и это тоже было серьезной проблемой. Хаттин и взятие Иерусалима наполнили многих мусульманских правителей завистью и недоброжелательством по отношению к Салах ад-Дину. Халиф Аббасид ан-Насир не скрывал своей неприязни. Он сделал выговор Салах ад-Дину за то, что сообщение о победе под Хаттином привез ему воин, а не знатный вельможа. Неоднократные просьбы Салах ад-Дина о помощи с указанием, что на христианской стороне сам папа руководит крестоносным движением, халиф отвергал, и даже сам просил в конце 1189 г. о помощи войсками при осаде мятежного Тикрита, что указывает на его полное непонимание или пренебрежение делами султана. Правители Ирана и Ирака были заняты собственными делами и к тому же не могли простить Салах ад-Дину присоединения Мосула. Салах ад-Дин просил помощи даже у Альмохада Абу Юсира Якуба, обладателя большого флота, марокканского правителя, объявившего себя халифом (шиитского толка), несмотря на его соперничество с халифами Аббасидами. Возможно, Салах ад-Дин рассчитывал, что Абу Юсир Якуб нападет на Сицилию. Салах ад-Дин не верил в то, что Византия может ему помочь, не верил он и в помощь Кылыч Арслана II. Биограф султана Баха ад-Дин пишет, что Кылыч Арслан с самого начала не хотел мешать проходу немцев.