— Да, баронесса, — отозвался ряженый в коротких штанах. — Федор Кузьмич уважал покойного. Не так ли, мадам Ленорман?
Тут и вторая дама под вуалью к гробу подходит.
— Терпением человек получает жизнь вечную… Живой он! Живой!
Васена Власьевна тут не выдержала, за рукав Капу тянет:
— Чертовщина какая-то! Пошли отсюда!
Выскочили они из церкви и скорей домой — от греха подальше. А ночью видит Васена Власьевна сон. Будто бы Федор Кузьмич завел у себя какую-то дикую собаку. Да такую огромную, какой она никогда и не видела. Собака лежала в коридоре и никого не пропускала. Лукичев приоткрыл было свою дверь, так она его чуть не загрызла. Вот Васена Власьевна и говорит Арсению, а он живой, рядом: «Ступай на кухню, поставь чайник». «Как же я пойду, когда там собака?» — спрашивает Арсений. А Васена Власьевна ему ошейник протягивает. Вышел Арсений, Васена Власьевна сидит, ждет его. Вскоре он возвращается и собаку за собой ведет, тихую, смирную. Только Васена Власьевна не удержалась и по спине Арсения кулаком: «Зачем же ты, дурак, собаку сюда привел?» Арсений тогда ушел с собакой и больше не появлялся.
Утром проснулась Васена Власьевна, думает: к чему бы этот сон? «Уж не привиделось ли мне все это — церковь, отпевание?» И снова она поехала в Храм Всех Скорбящих. Никакого гроба там уже, конечно, не было. Людей вчерашних тоже никого. Пошла тогда Васена Власьевна на кладбище, что сразу за церковью. Долго ходила, а потом в самом конце, у ограды, увидела свежую могилу. На деревянной табличке имени никакого нет, только надпись: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою». Спрашивала Васена Власьевна в конторе: чья это могила? Ей сказали, что вчера хоронили кого-то, а документы еще не оформили. И Васена Власьевна стала ездить на эту могилу. Цветы посадила, ухаживала, убиралась. Хотя так твердо и не знала, кто же все-таки там похоронен.
