Светильник, зажженный в полночь, и другие пьесы - [10]

Спокойнее, ради Бога.

Не по существу!

Что он сказал?

Он еще не кончил.

Слушайте, слушайте!

Председатель!

Да кто он такой?

Негодяй!

Он прав!

Дайте ему закончить!

Надо выслушать.

Я протестую!

Это кощунство!

Как вы смеете!

Мы же ученые, а не какой-то сброд!

^{Шум и гам. Где-то звонят к вечерней мессе. В зале моментально стихает. Все, кроме Сагредо, крестятся и шепчут слова молитвы. Тишина, нарушаемая звоном колоколов.}

САГРЕДО. Я не буду молиться!

КАРДИНАЛ БАРБЕРИНИ (он не участвовал в споре, но пристально наблюдал. Обращаясь к Сагредо). Вы прямо на наших глазах становитесь протестантом.

^{Сагредо едва сдерживается от ярости. Звон колоколов. Все, включая Галилея и Чези, склонили головы в молитве.}

САГРЕДО. Вопрос ясен. Миром будет править либо разум, либо приказ. То и другое совместить нельзя. Война объявлена.

Конец первого действия

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

^{Монастырь Сан-Маттео в Арчетри близ Флоренции. За столом Галилей, Джеппе, Полиссена — теперь сестра Мария Челесте. День клонится к вечеру. Небо в отсветах заката. Галилей кончает есть, кладет ложку и отодвигает тарелку.}

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Пожалуйста, доешь айву. Я специально для тебя пекла.

ГАЛИЛЕЙ. Я сыт.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Нужно доесть. Это полезно.

ГАЛИЛЕЙ (послушно). Хорошо, сестра. (Откусывает еще кусочек).

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. На мне теперь монастырская аптечка. Сама приготовила тебе лекарства.

^{Уходит. Галилей быстро подвигает Джеппе недоеденную айву. Тот вмиг глотает ее. Возвращается Мария Челесте с двумя склянками.}

Вот это — в большой склянке, с сигнатурой — принимать за завтраком. Приготовлено из сушеного инжира, грецкого ореха, руты и соли, и все это замешано на меду. (Галилей строит гримасу). Принимать каждое утро. Это…

ГАЛИЛЕЙ. …очень полезно. Знаю-знаю.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. А в маленькой склянке, без сигнатуры — мазь для растирания суставов.

ГАЛИЛЕЙ. Без сигнатуры — внутрь, с сигнатурой — наружное. Джеппе, возьми эти чудодейственные снадобья. Смотри, чтобы я принимал их каждый божий день.

ДЖЕППЕ (держит в руках по склянке, энергично кивает, намеренно повторяя оговорку Галилея). Это — внутрь, это — снаружи.

^{От души смеются над шуткой.}

ГАЛИЛЕЙ (посерьезнев). Ты получила мою записку?

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Еще утром. Кардинал Барберини избран новым папой — это хорошо, отец?

ГАЛИЛЕЙ (восторженно). Для науки занимается новый день!

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Ты в самом деле хочешь поехать к нему?

ГАЛИЛЕЙ. Конечно. Он мой старый друг. Помнишь оду, которую он сочинил в мою честь?

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ (декламирует).

Глаз Галилеев, точно яркий луч,

Сонливых в небе пробудил, проникши из-за туч.

Где книгочеев обмануло зрение,

Наш Галилей открыл планет движение!

^{Джеппе весело подхватывает две последние строки, Галилей — самую последнюю. Смеются.}

Ты когда собираешься ехать, отец?

ГАЛИЛЕЙ. Завтра же и отправлюсь… если только ты закончила переписывать.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Да, закончила, ты же знаешь.

^{Уходит, тут же возвращается с рукописью.}

ГАЛИЛЕЙ. А ну-ка, Джеппе, вытаскивай!

^{Джеппе достает припрятанный телескоп — он тщательно обернут тканью — и ставит его на стол.}

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Вот и все. (Кладет рукопись на стол). Эта рукопись еще больше сблизила нас. Семь лет трудились вместе. Ты писал, я переписывала. Теперь работа закончена… И мне как будто не хватает чего-то… (Умолкает).

ГАЛИЛЕЙ. Мы еще поработаем вместе. (Берет рукопись). Увы, только гипотеза. Все изложено только как допущение. Но теперь, когда Маффео Барберини стал папой, я переделаю рукопись. Буду говорить открыто. Я скажу, что это истина… скажу всему миру.

^{Мария Челесте берет в руки телескоп.}

Разверни.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ (разворачивая). Телескоп!

ГАЛИЛЕЙ. Это тебе за книгу. Я беру одну половину своей жизни, а тебе даю другую. Сохрани ее.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ (ставит телескоп подле рукописи). Книга меньше, но она мощнее.

ДЖЕППЕ. Ее прочтет больше народу.

ГАЛИЛЕЙ. Труд всей моей жизни. Полвека размышлений, исследований, опытов. Я сделал то, что мне предназначено в этом мире.

^{Издали доносится негромкий умиротворенный перезвон колоколов.}

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Смотри, восходят твои звезды.

ГАЛИЛЕЙ. Да, они должны быть там. Но я что-то плохо вижу. (Пораженный внезапной мыслью). А что, если я слепну?

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Господь не допустит этого.

ДЖЕППЕ. Вы разглядели порядок его творенья и открыли его людям.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Звезды и те заступятся за тебя. (Смотрит на небо). Как они красивы ночью! Отец, а сколько их?

ГАЛИЛЕЙ. Много, очень много. Всех, пожалуй, и не сосчитать.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Даже с помощью самого мощного телескопа?

ГАЛИЛЕЙ. После нас будут жить другие люди, они изготовят более мощные телескопы, потом еще мощнее… Но даже тогда всех звезд не пересчитать. Люди будут открывать все новые и новые звезды. Вселенная постепенно раскрывает свою необъятность.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Отец, что там, за звездами?

ГАЛИЛЕЙ. Пространство.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. А за пространством?

ГАЛИЛЕЙ. Снова звезды.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. А потом — снова пространство? (Галилей кивает). И где самая далекая звезда, когда пройдешь все пространство?

ГАЛИЛЕЙ. Самой далекой звезды нет.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Но где же все это кончается?

ГАЛИЛЕЙ. Нигде.

МАРИЯ ЧЕЛЕСТЕ. Нигде? Отец, это…

ГАЛИЛЕЙ. Не пугайся, родная. Только мелкие людишки боятся большой правды. Человека надо мерить не величиной дома, в котором он живет, а чуткостью души. Люди будут проникать в загадки природы. И каждый новый открытый закон природы — еще одно доказательство бесконечного величия и мудрости Господа нашего.