Смуглая дама из Белоруссии - [11]

— Ребе, это я, Бенни Липковиц.

Ответа не было, и я заглянул в спальню. Шварци храпел вовсю. На нем — вот умора — была ночнушка вроде той, какую иногда надевает мама. Но я не стал ржать, чтобы его не разбудить. Пристроил банку на столик у кровати, а стоявшие там грязные тарелки отнес на кухню и помыл. Увидел бы Липпи — обозвал бы меня тряпкой за такие дела, но меня никто не видел, и хорошо. Потом я снова зашел проведать Шварци; одеяло с него сползло, и я накрыл его. Вышел, стараясь не шуметь, закрыл за собой дверь и полез на крышу. Хайми с Алби там уже не было, я поиграл, будто я Билли Конн[31], готовлюсь к матчу с Джо Луисом, побил Джо Луиса пятнадцать раз и пошел домой. Мама спросила, чего я так долго, но я не хотел признаваться про крышу (на крышу нам лазить запрещали), поэтому сказал, что грел суп Шварци, вот и задержался. Она спросила, понравился ли Шварци суп, я сказал:

— Ага, так его хлебал, что дай ему волю, прикончил бы полведра, легко!

Мама любит, когда хвалят ее суп, так что ничего страшного, что я соврал. Она дала мне сандвич с тунцом, ужасно невкусный, но я смолчал. Тунец был консервированный, и мама не виновата, что он такой паршивый. Поев, я пошел в комнату к Лео. Лео, согнувшись, сидел на кровати и явно делал что-то особенное. Я тихонько заглянул ему через плечо. Ух ты, он рисовал комикс! Чтобы Лео не подумал, что я подсматриваю, я сказал:

— Ну как, Липпи, продвигается?

Липпи тут же прикрыл листы руками и рявкнул:

— Кыш отсюда, Бенни!

Я подумал, чем бы таким заняться, и меня осенило: буду рисовать свой собственный комикс. Я достал цветные карандаши, наточил.

— Елки-палки, — сказал я себе, — а вот возьму и нарисую комикс про Большого Папочку!

Но я еще ни разу не рисовал негров, и оказалось, что это не так-то просто. Я чуть было не бросил это дело, но потом придумал, что пока буду рисовать Большого Папочку белым, а раскрашу уж потом. Я представил, как сделаю комикс на сто страниц и продам его «Делл-комиксу», потому что они выпускают Дональда Дака, а если выйдет совсем хорошо, предложу его для «Классики в картинках». Но я закончил всего одну страницу и уже понял, что сотню мне никогда не нарисовать. Адская работенка! Вторую страницу я доделал уже после девяти, и если на две страницы ушло столько времени, то мне вплоть до следующего года не закруглиться. А все ж таки мне понравилось. Большого Папочку я сделал королем воров в Бронксе, а мы с Лео стали его помощниками. Я хотел вставить в комикс и Энди Крапанзано, но передумал. Вместо него я взял Джо Крапанзано. Джо тоже вошел в банду Большого Папочки, но мы с Лео были главнее. Мы приказывали, он выполнял. Я успел сделать половину третьей страницы, когда Лео бросил рисовать. Пришлось и мне все бросить.

— Липпи, хочешь, я тебе покажу свой комикс?.. Ты рисовал, и я тоже начал. Показать?

— Нет. Вот закончишь — и показывай.

— Ну же, Липпи! Ну посмотри! Я еще неизвестно когда закончу. Он про Большого Папочку, Липпи. И мы с тобой там тоже есть. Но Энди Крапанзано я не вставил, не волнуйся. Липпи, ну кому мне еще показывать, если не тебе?

— Хорошо, хорошо, — сказал Липпи и стал смотреть.

И пока читал, хохотал до упаду. А это хороший знак, когда Липпи смеется, — это значит, он оценил.

— Совсем не плохо, Бенни, но кое-что мне не нравится.

— Но ведь они и не должны быть как настоящие, главное — чтобы было смешно.

— Знаю, — сказал Лео. — Можешь не объяснять. И все равно кое-что мне не нравится, и дело тут не в том, смешно это или нет. Ты не умеешь правильно класть тени. Линии у тебя слишком жесткие. Но в остальном — хорошо.

— Лео, а ты мне поможешь, а? Покажешь, как делать тени и все такое?

— Да, но не сейчас. Устал я рисовать. Послушаю-ка радио.

По радио, как всегда вечером в субботу, передавали бои. Боролись два боксера в среднем весе, Кроха Аксельрод и Тони Джомболине, и, как по мне, оба тюфяки. Но почти все классные борцы, вроде Джо Луиса и Билли Конна, в армии, так что сойдут и эти. Когда бой закончился, я спросил Лео:

— Лео, как думаешь, Билли Конн, когда они оба вернутся с фронта, победит Джо Луиса?

— Вряд ли, Бенни, хоть шансы у него неплохие. Билли может драться, как зверь, но у Джо Луиса удар мощнее. Хотя пусть бы он выиграл. Хорошо бы нам еще одного чемпиона-еврея.

— А ты точно знаешь, что он еврей, Лео? Боксеры-ирландцы, когда выступают в Нью-Йорке, часто берут себе еврейские имена.

Лео посмотрел на меня.

— Билли Конн не вшивый ирландишка. Он со Стеббенз-авеню. Это все знают.

— Уверен, все ниггеры будут ставить на Джо Луиса.

— Оно и понятно.

— А ты ведь, Липпи, на него не будешь ставить?

— Еще чего, ставить на ниггера! И все равно, по-моему, Билли Конн навряд ли выиграет. Но даже если он долго продержится, и то хлеб.

— Знаешь, Липпи, а Большой Берни, легавый, сказал Алби, что если б Билли Конн два последних раунда не подставлялся, он бы выиграл у Джо Луиса тот второй бой.

— Ну и что? Разве б это была победа? Если выигрывать, то только по-честному.

— Да, а еще Большой Берни говорит, что Тед Уильямс[32] лучше, чем Хэнк Гринберг, а все знают, что в бейсболе лучше Хэнка Гринберга никого нет. Даже Шварци так считает! Никто не умеет выбивать хоумеры