Сказание о Бахраме Чубина из «Шахнаме» - [43]

Иранский шах под бременем забот,

Призвал больших и малых воевод.

За Ниятусом, панцирем украшен,

Явился Кут с воинственным Саркашем.

«Кто из мужей, — спросил иранский шах, —

Вступая в битву, забывает страх?

Кто с обнаженной сталью рвется в сечу,

Хотя бы лев спешил ему навстречу?»

Ответил Ниятус царю царей:

«Я выбрал семьдесят богатырей».

Он витязей окликнул поименно,

И встали тысячи под их знамена.

Увидев эту избранную рать,

Что недруга стремилась растоптать,

Воскликнул шах: «Я жребий свой приемлю!

Как море, жемчугом наполню землю!

Молчание храните на устах,

Заботу проявите о друзьях,

Да будет вам услада и прохлада

От ветерка заоблачного сада».

Глава сорок седьмая Приход войска в Азербайджан. Встреча Хосрова с Бандуем

Шесть дней в пирах веселых провели,

В еде, в питье, от горестей вдали,

А на седьмые сутки той недели

Походные литавры загремели.

Вступили всадники в Азербайджан.

В пустыне Дук расположили стан.

«Вкусить покой коням и людям надо.

Будь пастырем воинственного стада, —

Шах молвил Ниятусу. — Я сейчас

С друзьями верными помчусь в Ханджас».

Хосров погнал коня по той дороге,

Где пребывали в смуте и тревоге

Бандуй с дружиной, армянин Мусиль.

Увидев издали густую пыль,

Они мечи на бедра нацепили

И понеслись навстречу этой пыли.

Спросил Густахма юный шахиншах:

«Кто скачет к нам, степной взметая прах?»

Сказал Густахм: «Пусть с места не сойду я,

Когда вдали не вижу я Бандуя!»

Воскликнул шах. «Да ты мне растолкуй, —

С чего ты взял, что всадник тот — Бандуй?

Он жив? Тогда в тюрьме томится в страхе,

А мертв — так голова его на плахе».

Сказал Густахм: «Клянусь я головой,

Что рядом с другом скачет дядя твой».

Вот прискакал Бандуй с Мусилем вместе.

Они сошли с коней в тенистом месте,

Хосрову поклонились до земли.

Сказал Бандуй: «Мы счастье обрели».

О сыне Сиавуша он поведал,

Которого насильник смерти предал.

Сказал Хосров: «Ты много перенес».

Потом Бандую задал он вопрос:

«Кто спутник твой?» Бандуй ему ответил:

«Зачем Мусиля с лаской ты не встретил?

Из-за тебя покинул он Иран,

В далекий Рум направил караван,

Не зная, где рабы костьми полягут!

Из-за тебя он столько вынес тягот,

Благоустроенный покинул дом,

Своей звездой к твоей звезде ведом!

Есть жемчуга, оружье и дружина

У благороднейшего армянина».

Шах молвил: «Верностью я дорожу.

Тебя, Мусиль, я щедро награжу.

С вельможами воссядешь ты моими,

Над всеми я твое возвышу имя».

Сказал Мусиль: «Рожден для добрых дел,

О шах, счастливым сделай мой удел!

Позволь твое мне славословить время,

Позволь твое поцеловать мне стремя…»

В Азербайджан Хосров погнал коня,

И путники вступили в храм огня.

Они святому поклонились месту.

К ним вышел маг, читая Зенд-Авесту.

Шах жемчуга насыпал на ладонь

И бросил драгоценности в огонь.

Рыдая, властелин ушел от мага.

Воскликнул: «О Яздан, податель блага,

Повергни зложелателей во прах!

Не только слезы на моих глазах, —

Все помыслы мои открыты богу.

Избрал я справедливости дорогу,

Так справедливому ты помоги,

Да не ликуют злобные враги».

Так говорил Хосров. Правдив и молод,

Грядущих мук предчувствием уколот,

Он в сердце вдруг почувствовал недуг.

Вступил он заполночь в пустыню Дук.

Когда примчалась весть, что шах вернулся,

Военный стан мгновенно встрепенулся.

Сказал бы ты, взглянув издалека,

Что не земля бушует, а река.

Дружины вспомнили о бранном деле,

Литавры на слонов своих надели.

Глава сорок восьмая Бахрам пишет письмо военачальникам Хосрова. Письмо попадает в руки Хосрова. Ответ Хосрова

Едва Бахрам узнал от верных слуг,

Что прибыл с войском шах в пустыню Дук,

Призвал он, не удерживая вздоха,

Вельможу знатного Доропаноха.

С приязнью относясь к его уму,

Бахрам послание вручил ему

На имя Андиёна и Гардуя,

Густахма, и Шапура, и Бандуя,

И родовитейших богатырей,

Служивших юному царю царей.

Писал он так: «Я в сердце славлю бога,

Да будет зла противна вам дорога,

Да наставляет вас благой творец, —

Друзья, от сна проснитесь, наконец.

С тех пор, как дерева Сасана семя

Взошло у нас, — настало скорби время.

Прочтите письмена: одно лишь зло

То дерево Ирану принесло.

Сасаны не искали благородства,

Они алкали крови и господства.

Убийц родоначальник, Ардашир,

Поверг в печаль и смуту целый мир.

О Суфарое вам напомнить надо:

Освободил он от оков Кобада,

Не дал он голове его упасть.

Но лишь Кобад обрел венец и власть, —

Неблагодарный, все дела устроя,

Спасителя убил он — Суфароя.

Тот жалок, кто, всю жизнь ища эбен,

Слоновью кость найдет ему взамен.

Тот никогда не встретится с удачей,

Кто ищет жемчуга в воде стоячей.

Отца не уважающий злодей

Погубит счастье собственных детей.

Тот, кто решил довериться Сасанам,

Доверился коварствам и обманам.

Вы для Хосрова — это не слова —

От старой безрукавки рукава!

А для меня вы — как зеница ока,

Вокруг меня воссядете высоко,

Я мягко буду править, как Ормузд.

Без вас душа скорбит, дворец мой пуст.

Я не боюсь ни Рума, ни кайсара,

Погибнет враг от моего удара.

Садитесь на коней, ко мне спеша,

Да возликует вновь моя душа».

Бахрам с дарами то письмо отправил,

А караван Доропанох возглавил.

Когда гонец достиг пустыни Дук,

Он столько войска увидал вокруг,

Что вся земля была под ним: казалось,

На ней дорог свободных не осталось!

«Ужель, — решил он, — смерть потребна мне?

Стремленье шаха не враждебно мне.