Русская - [8]

Шрифт
Интервал

Мужчине не нравится. Он не хочет прекращать — я чувствую. Я уже чувствую, что и когда именно он намерен сделать… но не выйдет, придется признать. Здесь — точно, мы на центральной полосе, свернуть некуда. Может, потом, у Деметрия, где-нибудь в укромном уголке… их много в «Обители Света».

— Бесподобный, — бормочу Хейлу на ухо, когда, чтобы проехать дальше, обе его руки возвращаются к управлению автомобилем, оставляя меня. И бедра, покалывающие от недавних касаний к тонким колготкам, тоже.

Мы пили апельсиновый сок утром, все уже должно было пройти — добавок не было. А я все равно ощущаю похожее состояние невесомости и эйфории, похожее состояние истинного наслаждения… уверена, мой Джаспер ничуть не худший наркотик, чем П.А.

Черт, теперь я его хочу!

Мы проезжаем «Colesseum» по велению зажегшегося позволительного света, оставляя за спиной и центральный район, и раздасованного водителя на своем светло-сером «ягуаре».

Мы по улице с темным асфальтом, сквозь пелену светофоров и многочисленных фонарей, движемся к цели. Осталось не больше трех кварталов.

— Ты обязательно будешь выступать там, Джаспер Бесподобный, — без скромности и смущения говорю я, оставляя слова свободно повиснуть в темноте и тишине салона (он даже музыку выключил на подъезде к залу!). И оглядываюсь назад. Живо представляю себе то, о чем говорю.

— Свежо предание…

— Побольше оптимизма! — недовольно отзываюсь я.

— Побольше «зеленых», вот тогда и оптимизм появится… — слышу неоспоримый факт в ответ.

Возразить нечего. Его правда. Картинка слегка меркнет…

— Давай попробуем через связи, для начала? У тебя еще столько времени впереди, Джас! И столько простора для творчества…

— Белла, — Джаспер не просто рассержен, он едва не в бешенстве — рекорд, полминуты, — прекрати! «Связи», «творчество» — все голословно! Как и то, что «молод»… вдруг я завтра сдохну? Что тогда?

Ну вот и опять. А я-то думала, что сегодня обойдется. Сегодня должно было обойтись!

За окнами проплывает знакомый магазин с сиреневой вывеской «У Луиджи», от которого, по моим прежним подсчетам, до Деметрия рукой подать. Но это время — как и «время» в принципе — растяжимое понятие. Потому что за него мы можем поссориться с Хейлом так, как не придется и за несколько дней. И снова причиной стали его концерты!

— Не говори ерунды, — в конце концов возражаю мужчине я.

— Конечно… — он как ребенок. Боже мой, я никогда не думала, что эта черта его характера — истинное ребячество — будет проявляться так часто.

Ладно. Глубокий вдох.

Ладно. Попробуем.

— Джаспер, тебе играть через полчаса… Деметрий собрал полный зал «Обители»… — я пытаюсь ровным, спокойным голосом образумить его. Не хочу снова видеть гнев на лице и наэлектризованные внутренней яростью своего обладателя волосы. То, как они сейчас уложены — большая часть прядей зачесана назад и закреплена гелем, а некоторые выбились наружу, устроившись маленькими волнами возле висков, — нравится мне куда больше.

— Это не зал, это комнатушка! — не выдерживает Хейл, смерив меня таким взглядом, что по коже бегут мурашки, и высказывая свое мнение с абсолютной раскрепощенностью, — гребаная комнатушка на двадцать человек! Если ты считаешь, что для моего творческого потенциала этого достаточно…

Я складываю руки на груди, задетая обвиняющим тоном. С какой стати? По-моему, его дела как раз идут достаточно неплохо. И, по-моему, если бы он чуть меньше времени уделял своему самолюбию…

Я прикусываю язык, чтобы не сболтнуть лишнего, и отворачиваюсь к окну. Бывает, что перетерпеть — единственное, что в поведении с этим человеком правильно и доступно.

— А ведь тебе ничего не стоит одолжить мне сотню-другую, Изабелла, — через какое-то время, окончательно подрывая мой такой хрупкий самоконтроль, заявляет Джаспер. Слишком самонадеянно. Без зазрения совести. Вполне объяснимо, что от удивления у меня округляются глаза.

— Сотню-другую?.. — нет, послышалось. Ну послышалось же, да? Он этого не говорил!

— Инструменты, музыка… продюссер, опять же, — рассуждает мужчина, пожав плечами и легонько кивнув, — нынче время дорогое…

Я смотрю на него и одновременно слушаю. Смотрю и вижу, что никакого проблеска хоть какой-то неуверенности или, что было бы неплохо, смущенности в нем нет. Ни в лице, ни в эмоциях, ни в словах, ни в голосе — сама безмятежность.

Он и вправду так думает.

И давно, судя по всему.

Впереди перекресток. Зеленый свет мигает, отражаясь в лужицах от недавнего дождя ярким всполохом салатового. Люди торопливо перебегают дорогу на другой стороне улицы. Им не хочется опоздать. У них тоже есть дела.

А в салоне жарко. Печка работает чересчур сильно или напряжение, что мы оба излучаем, так действует на меня — не знаю. Просто злюсь — до красного фильтра перед глазами; до встрепенувшихся в голове острых звездочек-напоминаний. И просто себя отпускаю:

— Для начала собери сам хотя бы комнатушку, Джаспер! — в порыве негодования выплевываю ему. На какое-то мгновение все то, что между нами было и есть, все то, что мы говорили друг другу — и этим утром, и этой ночью — улетучивается.

Неприятные ощущения, но заслуженные. Обоими.


Еще от автора AlshBetta
У меня есть жизнь

Сочельник, восемь часов вечера, загородная трасса, страшная пурга и собачий холод. Эдвард Каллен лениво смотрит на снежные пейзажи за окном, раздумывая над тем, как оттянуть возвращение домой еще хотя бы на час… что случится, если на забытом Богом елочном базаре он захочет приобрести колючую зеленую красавицу?


Нарисованные линии

Все беды в нашей жизни уготованыИ никому из нас судьбы не избежать.Но, думаю, никто не станет возражать,Когда скажу, что линии событий нарисованы,И каждому из нас любовью под силу их стирать.


В тиши полночной иволга запоет

Когда на столе Эдварда Каллена оказались фотографии, подтверждающие неверность новоиспеченной супруги, их с Изабеллой брак потерпел крах. Спустя два года Эдвард всё так же не может забыть свою избранницу, раздумывая о том, можно ли было поступить иначе. И судьба дает ему шанс проверить, вынуждая свернуть в объезд, на пустынную лесную трассу…


Заточенная в Золотой Клетке

Эдвард Каллен имеет все — деньги, власть, и красоту. Вся женская половина человечества готова быть с ним только по повиновению загадочного изумрудного взгляда. Эдвард заносчив, мрачен и молчалив, а ещё у него несносный характер. Но никто не пытался заглянуть глубже «красивой обертки», в его душу, в его сердце… А он и не собирается никого туда пускать, и скорбит по единственному, важному для него существу — Изабелле Каллен. Но однажды, в его жизни появляется юная Белла Свон!


Hvalfanger / Китобой

Поистине ледяной китобой Сигмундур однажды спасает на корабельной базе странную девушку с не менее странным именем. Причудливой волею судьбы им приходится делить его лачугу в одну из самых суровых весен в истории Гренландии. А все ли ледники тают?..


Последняя грань

Люди часто доходят до последней грани. Люди редко соглашаются эту грань признать. Небольшая история о том, что даже на краю мира, одной ногой стоя над пропастью, можно найти причину остановиться и продолжать жить.


Рекомендуем почитать
Родные - не родные

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Перешагнув порог

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очередное дежурство

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ворошиловский стрелок

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сказка о маленьком человеке, который стал президентом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Красногривые дикие кони

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.