— Да чтоб тебя, — ругнулся Гейл. — Что ты себе воображаешь, жестянка?
Лезть под вертушку было себе дороже — нарушителей сшибало электрическим разрядом, небольшим, но достаточно неприятным, не считая того, что тут же начинали истошно выть сирены (нарушение периметра, проверено на первом курсе). Гейл вспомнил, что еще до ссоры они с Тейлором учебным кодом вскрыли торговый автомат и вдоволь наелись чипсов и шоколада. Если у вертушки такой же простой код, то подойдет и что-то из того, что имеется в его распоряжении. Он сел на пол, прислонился головой к турникету, определил частоту и попытался встроиться в его управляющую систему. У него это даже почти получилось — автомат щелкнул и сменил красный гнев на зеленую милость, но когда Гейл попробовал встать, проклятая вертушка замигала, снова щелкнула и встала наглухо. Гейл с досадой врезал ей ногой.
— Прекрасно, Эндрюс, — насмешливо сказал за его спиной голос Лаудера. — Что же вы остановились? Продолжайте в том же духе, очень интересно, чем закончится ваша эпичная схватка.
Гейл прижался спиной к стене и тоскливо посмотрел на уличную дверь.
— Он не принимает мой пропуск, — зачем-то сказал он. — Наверное, сломан.
— Ваш пропуск заблокирован.
— Почему?
— По моему приказу, — Лаудер умел ответить очень точно, но так, что дальнейшие вопросы становились излишними. — Что у вас за вид, Эндрюс? Вы похожи на детдомовца, собравшегося в Вегас автостопом.
Гейл спустил с плеча рюкзак и положил его на пол.
— Все имущество училища я оставил в казарме, — хмуро сказал он. — Тут только мои вещи. Можете проверить.
— Не сомневаюсь, — кивнул Лаудер. — Берите свои сокровища и следуйте за мной.
Он развернулся и пошел по коридору в сторону выхода. Гейл вздохнул, взял рюкзак и двинулся за ним, проклиная свое невезение. Надо было сказать, что он никуда не пойдет, что здесь не тюрьма; он свободный человек и даже отсутствие рапорта об отчислении не делает его собственностью училища и персонально Лаудера; что если он хочет уйти, то даже училище ему не вправе препятствовать, потому что опекунство снято, четвертый месяц как он совершеннолетний. Правда, все это он придумал уже по дороге, идя рядом с Лаудером к служебному мини-кару, на которых по территории училища ездили только преподаватели.
— Знаете, Эндрюс, — неожиданно заговорил Лаудер, когда они почти доехали до дрифтерского корпуса, — я мог бы сказать вам, что иногда даже двести проигранных битв — это всего лишь двести проигранных битв, и боец не тот, кто всегда побеждает, а тот, кто никогда не сдается, но я не вижу смысла говорить это человеку, который убегает тайком, не найдя возможности даже попрощаться по-человечески с теми, кто учился с ним рядом и учил его, не говоря о простой благодарности. Подпишете завтра все бумаги и проваливайте, я вас отпускаю.
В лаборатории было почти темно, но Лаудер нажал кнопку на пульте, и помещение залило светом. Гейл зажмурился, а когда открыл глаза, увидел Тейлора. Каким бы злым он на него ни был, сейчас нельзя было не признать, что Тейлор выглядел совсем не лучшим образом, словно за то время, что прошло после сегодняшнего занятия, он перенес тяжелое заболевание. Тед тоже окинул удивленным взглядом одежду Гейла.
— Привет, — тихо сказал он, подвигаясь на диване в сторону и давая ему место сесть.
— Здорово, — буркнул Гейл, наблюдая за Лаудером.
Тот открыл какой-то шкаф и бросил им обоим к ногам по большой сумке.
— Переоделись оба, — приказал он. — Быстро.
Гейл потянул молнию, заглянул в свою сумку и достал оттуда куртку из странного материала — вроде мягкий, а вроде и плотный, на ощупь так совсем невесомый, но довольно красивый.
— Крутой прикид, — пробормотал он.
— Это тактический костюм, — негромко сказал Тед.
Гейл покосился на него и ничего не сказал. Переодевались они на том же диване, на котором сидели, и Гейл, глядя на голую спину Тейлора с острыми лопатками, подумал, что уроки физической подготовки непонятным образом прошли мимо него. Голубую форменную рубашку Тед аккуратно сложил поверх брюк. Свою одежду Гейл свернул в узел и сунул в рюкзак, рюкзак столкнул за спинку дивана.
Лаудер посмотрел на них и кинул Гейлу на колени плоскую коробку.
— Кодируйтесь, — приказал он. — Готовность две минуты.
Гейл прикрепил коробку к предплечью, чувствуя, как вибрирует декодер под кожей, принимая контакты носителя в специальные отверстия на рукаве. Сверху на пол спланировали два кресла, сияющие электроникой и хромом, зал осветился красной рабочей подсветкой всех консолей аппаратуры. Лаудер дал Теду планшет.
— Задание, — пояснил он. — Два уровня, два замка, ключевой параметр. Проведете Эндрюса до указанной точки, смените параметр согласно заданию и вернете его назад. Десять минут на все.
Тед напряженно уставился на схему в планшете. Гейл тоже скосил туда глаза, но Тейлор быстро листал страницы, и он не успел рассмотреть ничего интересного. Ему хотелось спросить, что все это значит, но, подумав, от этой идеи отказался. Какая разница, когда завтра он уже будет дома. Хоть пять замков, хоть десять. Скорее всего, это какая-то проверка для Тейлора, не зря же тот так нервничает. Небось повышенную стипендию получит или зачет автоматом.
