Приговорённые к совершенству - [3]

Укрывшись за бронетранспортёром — верней, за его догорающими останками — Сергей на мгновение привстал и, «сфотографировав» глазами противоположный берег, опять опустился на землю: незачем, открывая себя врагу, засвечиваться до поры.

Метрах в двухстах за речкой рассыпались возле «джипов» — двух не повреждённых и одного дымящегося — чёрные, на фоне заката, фигурки и спорадически, наугад поливали из автоматов береговой откос: то есть, их с майором позицию. Человек эдак от десяти до пятнадцати. Человек? Или — отморозков?

— Послушай, Иван Адамович, ты в этих степях давно?

— Я-то? Два года. Почти два года. С октября этого самого…

— Выглянь-ка, да на миг, не отсвечивая.

Иван Адамович на секунду выпрямился и, сев рядом с Сергеем, презрительно произнёс: — Стервятники. Седовские — надо думать.

— А это ещё что за птицы? Никогда о таких не слышал.

— Да есть тут…

— Отморозки?

— Нет… не совсем…так: ни Богу свечка, ни чёрту кочерга…

— А какого х… им надо?

— Как — какого? «Уазик» им нужен твой… Серёга. Можно, лейтенант, я тебя буду звать Серёгой? Друг у меня… да и по возрасту… года, небось, с 19хх?

— С 19хх. — Сергей слегка поморщился от фамильярности майора, но в интонации голоса Ивана Адамовича было что-то такое тёплое и, несмотря на кажущуюся смысловую уничижительность, уважительное, что, пару секунд подумав, согласился: — Ладно, зови…

— Ты, Серёга, на нас не греши. Это всё Витёк… Царство ему небесное. Пулемётчик хренов! Разозлился, что ты не даёшься и говорит: я, говорит, Адамыч, сейчас ему прямо по скатам вмажу. А я, старый дурак… Да ладно, чего там… Жив ты, и слава Богу. А вот Витёк и Васька, и Ильгиз, и Володя, и Фёдор Андреевич, мой старшина — царство им всем небесное. А всё-таки одного гада Витёк хорошо зацепить успел… А так-то, Серёга, мы это… патруль… были… и откуда только у этих сволочей «Вампир»? — редкая в наших степях хреновина…

— Какой, к чёрту, патруль, Адамыч? — Сергей интуитивно почувствовал, что такое обращение придётся майору очень по душе, — разве у «степняков» есть какая-нибудь власть?

— А как же. Ты что, не слышал? С год, почитай, у нас Батька правит.

— Нестор Иванович?

— Не смейся, Сергей, не смейся. Очень даже серьёзный Батька. Иннокентий Глебович. Но об нём разговор долгий. Сейчас-то что делать думаешь?

— А ты?

— Сваливать нам отсюда надо. Сами-то мы «стервятникам» на х… не нужны. Дать очередь по скатам, чтобы какому-нибудь придурку не вздумалось на твоём же «Уазике» нас пошугать немножечко.

— Что?! Ладно, майор, «Уазик» в конце концов — железка! Но тебе что, не жалко своих ребят? И этих подонков не хочется отправить к чертям?

— Не горячись, Сергей, как не хотеться — хочется. И я этим гадам за своих ребят яйца ещё поотрываю! «Джипы» у них приметные. Из-под земли достану. Но сейчас-то… Я же не Рембо. И не Джеймс Бонд. А ты? Ну, был десантником, вижу. Но с одним автоматом и парой пистолетов, что мы — против этой кодлы!

— Постой, Адамыч, постой. Я, конечно, тоже не Рембо, но и спускать долбаным отморозкам… Дай подумать… Ты из автомата как — хорошо стреляешь? Или — только из пушки?

— Зря, Сергей, старика обижаешь-то. Два года в Степи, и чтобы не смочь из «Калашникова» какого-нибудь мерзавца срезать хоть за триста метров — это надо безруким родиться. А со зрением у меня в порядке… Дыхалка вот иногда сдаёт, и мотор барахлит немного — а… на мой век хватит. Только ты этого… скажи сперва, что затеял… Я, знаешь, от смерти не бегаю, но и в гости к ней не хочу напрашиваться… А ты молодой, горячий. На силу свою, небось, и быстроту надеешься?

— Да не зуди ты, Адамыч — для кого молодой, а для кого… Десантник, по-твоему — что? «Сила есть — ума не надо»? Такие-то знаешь где? — царство им всем, дуракам, небесное… Мне бы до «Уазика» лишь добраться… А там ты прикроешь… Движок-то работает… И пали, пали! Хоть оба рожка за минуту высади… В «Уазике» запас у меня — будь здоров…

— То-то и оно… До «Уазика» лишь добраться… а до него по открытому склону — сколько? Метров, наверно, тридцать… Или ты, Серёга, заговорённый? Конечно, бронежилет… а голова? А по ногам? Да этими, сучьими — со «смещённым центром»?

Сергей прекрасно понимал резон Ивана Адамовичева стариковского нытья. Ещё бы! Риск ой-ёй-ёй! — очень даже великий риск… Но отдавать этим в…ам родной, можно даже сказать, «одушевлённый» — а что, за три-то года какая-то частица его души наверняка перешла к верному «четырёхколёсному» другу! — «Уазик»? Х… им, а не «Уазик»! Да и с отморозками так вот, «за ни за что», сжегшими пятерых ребят расплатиться, ох, как хотелось! И — сейчас! Не откладывая! Прямо-таки свербело должное им воздать сейчас! Но… тридцать метров голого, отлично простреливаемого склона… положим, не тридцать, положим, двадцать… ниже — чего майор не учёл — он окажется под прикрытием своего верного «Уазика». И всё-таки… двадцать метров…

— Вот что, Адамыч, я тебе пока оборудую огневую точку, а ты погоди, покури, подумай. На выстрелы не отвечай. Им меня за косогором не зацепить.

— Огневую точку? Да я их прямо отсюда.

— Ну да… И они тебя… Отсюда — это же в рост.

— А я — из-за БТР.

— Много ты из-за БТР увидишь! Нет. Нужен прицельный огонь. Так что, не суетись. Держи вот.