Прелюдия к очарованию - [50]

– Почему? – спросил Эдуардо с утомленным видом.

– Мне обязаны были сообщить. Ты это знал и именно поэтому постарался сохранить все в секрете, не правда ли?

– Мне хотелось уберечь тебя от напрасных страданий, – вздохнул Эдуардо. – Я надеялся… полагал… что ты преодолеешь свое увлечение. Кроме того, был еще и Антонио, и он пока здесь. Вот именно такого мужа мне хотелось бы для тебя.

– Но я не люблю Антонио.

– И графа Малатесту ты тоже не любишь! – стукнул Эдуардо кулаком по столу.

– Боюсь, что ты ошибаешься! Я его люблю, – ответила Санча, проводя кончиком языка по губам, и в тот же миг поняла, отчего она весь день не находила себе места. Она должна еще раз увидеть Чезаре Альберто Вентуро ди Малатесту! Должна сказать ему те слова, которые только что произнесла в присутствии Эдуардо, какими бы ненужными и маловажными они ему не показались.

– Ты, Санча, не понимаешь, о чем говоришь, – раздраженно заметил Эдуардо, сжимая кулаки.

– А ты разбираешься в этих делах лучше меня? – спросила Санча, наклоняя голову. – Или, быть может, ты написал книгу о любви?

Покачивая головой, Эдуардо взглянул на племянницу.

– О, Санча, не делай ничего, о чем потом можешь горько пожалеть.

– О чем ты? – поднялась Санча. – Порой нам приходится делать что-то только потому, что это просто необходимо. Например, сражаться с ветряными мельницами.

– И ничто, сказанное мною, не изменит твоего решения? – вздохнул Эдуардо.

– Ничто, – энергично мотнула головой Санча.

– Шекспир однажды сказал, что от любви люди не умирают.

– Я не желаю никому смерти, – спокойно проговорила Санча, смотря на стол.

– Но твой поступок равносилен самопожертвованию. Разве ты этого не понимаешь?

– А по-моему, ради этого стоит жертвовать собою, – вздохнула Санча.

– И ты пойдешь на это?

– Зависит от того, что ты имеешь в виду.

– Санча, ради Бога! – Лицо Эдуардо напряглось, и он провел ладонью по волосам. – Должен тебя предупредить… Ты делаешь ужасную ошибку! Разве ты хочешь пойти по стопам Элеоноры!

– Не пойду, – твердо заявила Санча. – Но, по крайней мере, одно не вызывает сомнений: я ни от кого ничего больше не жду.

Санча наклонилась, подобрала свою сумку и перекинула ремень через плечо.

– Что ты делаешь? – нахмурился Эдуардо. – Куда собралась?

– Я собираюсь сделать то, что должна была сделать несколько недель назад, – отчетливо проговорила Санча, махнув рукой.

– Не глупи! – взорвался Эдуардо. – Ты не можешь так поступить.

– Не могу? – повторила Санча, направляясь к двери. – Я должна, как ты не понимаешь. Я уже думала об этом, но, по неразумению, считала свою девичью гордость важнее. Теперь я вижу, что жестоко заблуждалась.

Эдуардо отвернулся, на скулах перекатывались желваки.

– Если с тобой что-нибудь случится, он ответит лично мне! – сердито заявил он.

– Если со мной что-то случится, то только по моей вине, – ответила Санча самоуверенно. Она не хотела, чтобы дядя заметил царившие в ее душе хаос и смятение. Если он хоть раз нащупает у нее слабое место, то сможет в конце концов одержать верх.

Когда она проходила мимо, Эдуардо сказал:

– Ты должна завтра утром быть на работе точно в срок, Санча. Если ты опоздаешь, я буду вынужден… буду вынужден…

Но Санча уже ушла, и дверь за ней тихо затворилась.

Дворец Малатесты выглядел так же, как и в тот памятный день, когда Санча сопровождала Тони, чтобы взять интервью у графа относительно его книги. Длинные тени придавали стенам мрачный вид, создавая атмосферу уединенности и таинственности, действовавшей немного на нервы девушке, которая стояла посреди безмолвного двора и смотрела на каменную резьбу балконов.

Не теряя времени на колокольчик, который, как ей хорошо было известно, не функционировал, она несколько раз стукнула в дверь тяжелым молотком и стала ждать. Как и тогда, прошло несколько минут, прежде чем дверь открылась, и Паоло, увидев непрошеного гостя, от изумления прищурился.

– Да, синьорина, – проговорил он угрюмо. – Чем могу быть вам полезен?

– Я пришла повидать графа, разумеется. Он… он у себя?

– Да, синьорина, – сдвинул брови Паоло. – Синьор граф дома. Но он не один. У него кто-то.

– О, понимаю, – сказала Санча совсем упавшим голосом. – Мне… мне следовало знать… При… приду в другой раз… – неловко добавила она с удрученным видом.

Поколебавшись, Паоло затем сказал:

– Минутку, синьорина!

– Да, – медленно повернулась к нему Санча.

– Пожалуйста, войдите, синьорина, прошу вас, – пригласил он, шевеля массивными плечами. – Пожалуйста!

– Но гость вашего господина… – в свою очередь, нахмурилась Санча.

– Это не гость, синьорина, – покачал головой Паоло.

– У него доктор!

– Доктор! – воскликнула Санча, широко раскрывая глаза.

– Да, синьорина. Он регулярно навещает синьора, проверяя его здоровье.

– О, я понимаю, – проговорила Санча, вступая в промозглый зал, и тяжелая дверь закрылась. – А… а он будет долго?

– Не думаю, синьорина. А вот и он.

Санча взглянула на темную лестницу и заметила маленького, щегольски одетого человека, который спускался с черным чемоданчиком в руках.

Энергично пожелав Паоло всего хорошего и с любопытством взглянув на Санчу, он удалился.

– Пойдемте, синьорина, – сказал Паоло и начал подниматься по лестнице, однако Санча не тронулась с места.