Польша или Русь? Литва в составе Российской империи - [102]
Несмотря на декларативные требования различных местных чиновников (прежде всего генерал-губернатора К. П. Кауфмана) в отношении поляков, которые должны были стать русскими, практика национальной политики очень хорошо показывает, что имперские чиновники, как и влиятельные публицисты, не только не верили в ассимиляцию и аккультурацию поляков, но и с подозрением относились к «лицам польского происхождения», декларировавшим свою верность императору или перешедшим в православие. Порог «отверженной ассимиляции» в случае поляков на западных окраинах империи был одним из самых высоких. Поскольку большинство представителей имперских властей не только не верило в ассимиляцию поляков, но и не видело способов, которые могли бы помочь превратить поляков в лояльных подданных, можно наблюдать очевидные признаки сегрегационной политики. Запрет «лицам польского происхождения» работать чиновниками и учителями, введение numerus clausus[1098] в учебных заведениях, элиминация польского языка из общественной жизни должны были привести к политике «деполонизации», то есть «защитить» народ Северо-Западного края от «чуждого» влияния. Иначе говоря, «польский вопрос» в Северо-Западном крае – это в первую очередь не коррекция политических или культурных идентификаций поляков, но минимизация и элиминирование польского влияния.
Самым серьезным вызовом, с которым пришлось столкнуться властям в «еврейском вопросе», было желание одновременно решить две проблемы. Прежде всего, власти стремились «защитить» другие группы общества от негативного (как предполагалось, деморализующего и обедняющего) еврейского влияния. Как хорошо известно, жалоба московских купцов на якобы недобросовестную торговлю еврейских купцов привела к изданию в 1791 году указа, ограничивавшего право на расселение евреев в Белорусской, Екатеринославской, Таврической и Курляндской губерниях, что впоследствии привело к формированию черты постоянной еврейской оседлости. Позже основной задачей властей была защита крестьян (прежде всего «русских») от предполагаемого пагубного еврейского влияния. В среде чиновников Северо-Западного края уже в 1860-х годах сформировались и более радикальные идеи сегрегационной политики по «еврейскому вопросу», но реализация элементов такой политики в черте оседлости, частью которой был и Северо-Западный край, началась только в 1880-х годах. Новые меры дискриминации евреев были введены после подавления революции 1905 года[1099]. Кроме того, проводилась политика «исправления» евреев, целью которой была более слабая или более сильная аккультурация этой группы. Усиливавшаяся с 1863 года аккультурационная политика по причине высокого порога «отверженной ассимиляции» не переросла в ассимиляционную.
Наряду с этими двумя группами, в отношении которых мы видим и явные элементы националистической национальной политики, направленной на сегрегацию, остальные две, наиболее многочисленные этнические группы региона – «русские» и «литовцы и жмудины», – были именно теми, кого следовало защищать от полонизации и негативного влияния евреев.
С точки зрения концепции триединой русской нации белорусы считались русскими, поэтому их власти стремились защищать от поляков и евреев прежде всего. Если руководствоваться уже распространявшейся (но еще не доминировавшей в российском дискурсе того времени лингвистической парадигмой), можно утверждать, что и белорусы-католики, и белорусы-православные в период, предшествовавший революции 1905 года, стали объектом ассимиляционной политики. При этом в рамках однозначно доминировавшей в то время конфессиональной парадигмы белорусы-православные если еще не были стопроцентно русскими, то имели все шансы в ближайшем будущем таковыми стать. В отношении белорусов-католиков национальная политика не отличалась последовательностью. Массовое обращение белорусов-католиков в православие имело место только в 1863–1868 годах. И это значит, что, несмотря на официальный канон о «большой русской нации», в реальности имперские власти после 1868 года мирились с принадлежностью к «чуждой» конфессии части «русских» – белорусов-католиков, что противоречило понятию принадлежности к русской нации в рамках конфессиональной парадигмы.
В случае литовцев «обрусение» – это, в понимании части местных чиновников, в первую очередь работавших в Виленском учебном округе, аккультурация (прежде всего через кириллизацию литовских печатных изданий), которая в дальнейшем должна была привести к ассимиляции. При этом литовцы, проживавшие в Царстве Польском, испытали меньшее давление культурной гомогенизации – политику, проводившуюся по отношению к литовцам в Царстве Польском, можно определить как аккультурацию, которая не осознавалась как подготовительный этап ассимиляции. И это отличало национальную политику в Царстве Польском от той национальной политики, которая проводилась на территории, находившейся в подчинении виленского генерал-губернатора.
