Обезьяны и солидарность - [37]

— Да? А я вот как раз предполагал, что ты в «Куку» обитаешь, — рассмеялся Сулев.

— Ох, у меня серьезный повод для обитания.

— Отмечаешь что-то?

— Не совсем. Пока что нет.

— Очень загадочно.

— Ну да. Но ты что здесь делаешь? Да еще такой нарядный!

— Был у друга на дне рождения. И вообще занимался кое-какими делами. Завтра возвращаюсь.

— Так что мне и вправду повезло!

— Мне тоже!

Мы снова обнялись, Сулев был в легком подпитии и потому очень мил. Я обняла его, какое-то время мы смотрели на танцующих. Я погладила его запястье, мне хотелось стиснуть его изо всех сил, таким мощным было мое желание обладания. Победное чувство охотника, почти заполучившего вожделенную добычу.

— Что ты хочешь выпить? — спросил Сулев.

— Подожди, — ответила я.

— Ну?

— Давай сейчас ничего не будем заказывать. У меня к тебе личный разговор.

— Да ты что! Личные разговоры самые интригующие.

— Сейчас объясню. Здесь очень громкая музыка, давай отойдем.

Следующей песней диджей кого-то поздравлял, но я не поняла, кого.

Well I don’t know why I came here tonight

I got the feeling that something ain’t right

I’m so scared in case I fall off my chair

And I’m wondering how I’ll get down the stairs

Мы прошли сквозь качающихся людей в фойе, в угол между настенным зеркалом и дверью в туалет.

— Здесь?

— Нет, это еще более личный разговор. Здесь слишком много людей. Пойдем в тот дальний зал, похоже, там сейчас никого нет.

Мы сели и я рассказала. Просто и прямо. Сулева это поначалу рассмешило. Потом он посерьезнел, потом опять рассмеялся, и какое-то время мы обнимались. После чего он впал в замешательство. Сказал, что у него к своим малолетним детям почти что материнский инстинкт, и он просто не представляет, что это за чувство — знать, что где-то у тебя имеется еще один, тайный ребенок.

— Из-за ребенка ты не должен беспокоиться. Я обещаю.

Сулев нервно улыбнулся.

— Интересно, — произнес он. — Я и раньше обращал на это внимание, женщины все же относятся к мужчинам сугубо инструментально.

— Хм. В этом есть гендерное различие? А мужчины к женщинам так не относятся?

— Нет! — с жаром возразил Сулев. — Вообще нет! У них в игре хоть какая-то страсть. Хотя бы желание отомстить другому мужчине. Но страсть — всегда.

— Ну, я не знаю. По-моему, они ищут комфорта и безопасности. И вообще, это дело индивидуальное. Ты страстный человек и говоришь о себе.

Я помолчала мгновение и добавила:

— На самом деле я… поверь мне — при всей инструментальности — я все же люблю людей. Серьезно. Мужчин и женщин и… По-настоящему.

Сулев тихо рассмеялся.

— Ты мне не веришь?

— Верю.

— Очень хорошо.

Мы посидели молча. Потом Сулев сказал:

— Конечно, я бы провел с тобой ночь в любое время, но…

— Но?

Сулев помотал головой. Потом опять засмеялся, пожал плечами:

— Да нет никакого но!

— Юх-хху! — я поцеловала его в щеку. — Тогда пойдем?

— Пойдем.

— Как это мило с твоей стороны! Я возьму жакет!

Я снова пробралась сквозь качающуюся массу. На этот раз быстрее, чем раньше, потому что боялась, что мой ангел может улететь, если ему придется долго ждать, или просто превратиться в мираж. Схватив жакет, простившись с Катариной, я в очередной раз пробралась сквозь танцующих. Ангел все еще ждал меня.

Через две недели нам предстояло пойти на свадьбу друзей. Я должна была захватить в городе Лийзу и Энно, потом поехать на празднество, примерно за сотню километров. Лийза была младшей сестрой Катарины, а Энн — ее другом с тонкой душевной организацией. Погода местами была теплой, местами дождливой.

Я завернула на парковку супермаркета на границе города: Лийза и Энн хотели купить цветы и питьевой воды в дорогу. Я заправила машину, а потом зашла в туалет. После обеда я обнаружила на нижнем белье крошечное ярко-красное пятнышко, но это же была чушь. Я просто хотела убедиться, что это полная чушь. Ерунда.

Но нет. Пятно увеличилось. Я засунула туалетную бумагу как можно глубже, и конец ее безошибочно окрасился в красный цвет. Какое-то время я глазела на пятно, которое своей видимой нейтральностью словно злорадствовало надо мной. Как? Как же так? Как же так снова?

Я механически помыла руки и даже сделала перед зеркалом приличное лицо. Как робот, запрограммированный улыбаться сам себе перед зеркалом.

Загрузилась в машину и подумала, должна ли я считать, что судьба — вечная неудача — существует. Что она запрограммирована генетически. Или имеются всего-навсего какие-то обусловленности, в цепях которых я постоянно совершаю непонятные мне самой ошибки? Эдакая этически-техническая сеть, в которой я неправильно барахтаюсь. Почему же снова? Я чувствовала себя виноватой, и эта вина выросла, став всеобъемлющей, неизбежной, моим существом, все мое бытие стало сплошной виной. И тем самым — судьбой.

Неужели мне никогда не посчастливится?

Я стала доставать из сумки телефон, чтобы позвонить кому-нибудь. Послать сообщение. Еще не зная — кому. Но в руки мне попалась розовая пластмассовая баночка — надо же! На баночке было написано Prenatal, и рядом с серебристыми буквами на розовой этикетке красовалась женщина с длинными темными волосами, кротким выражением лица и выпирающим животом. Баночку с витаминами я купила через несколько дней после своей спермо-охоты. Как правило, я принимала всякие пищевые добавки, а теперь вот купила такие. Потому что мне на самом деле показалось, что это произошло. Все стало каким-то другим, не таким, как прежде. Как будто бы. Как утверждалось, капсулы содержали фолиевую кислоту, то есть витамин В