Новая квартира - [5]
Фабрицио. Ну и характерец у вашей сестрицы!
Андзолетто. Видали? Лучше не придумаешь, а?
Фабрицио. Если невестка рассудительна, возможно, что и эта научится брать пример с нее и станет сдержанней.
Андзолетто. Друг мой, сказать вам по секрету, я боюсь, как бы жена моя не оказалась еще похуже, чем сестрица.
Фабрицио. Недурно! Зачем же вы на ней женились?
Андзолетто. И сам не знаю. Не мог отступиться.
Фабрицио. Славно же вы попались! Два таких сокровища в доме! Избавьтесь же хотя бы от сестры.
Андзолетто. Если бы только я знал, как это сделать!
Фабрицио. А какое вы даете за ней приданое?
Андзолетто. Сейчас — никакого.
Фабрицио. А если этот дядюшка поможет вам?
Андзолетто. Не толкуйте мне о нем. Он такого мне наговорил, так меня обидел, что если бы я нуждался в куске хлеба, и тогда бы не обратился к нему.
Фабрицио. Человеку старому да еще родственнику, который говорит для вашей же пользы, можно и уступить иной раз. И неблагоразумно обижаться в ущерб собственной выгоде.
Андзолетто. Если бы жена узнала, что я смирился перед дядюшкой, плохо бы мне пришлось. Она ведь тоже была обижена, и я должен выдержать характер, если хочу, чтобы в доме царил мир.
Фабрицио. Не знаю, право, что вам и посоветовать. Вы мужчина. Делайте, как знаете. (В сторону.) Ну и дурак! Ссориться с богатым дядей из-за взбалмошной жены!
Андзолетто. Дорогой друг мой, окажите мне услугу, схожу на ту квартиру распорядиться о перевозке остальных вещей, а вы присмотрите за рабочими, чтобы они покончили с этими двумя комнатами до вечера.
Фабрицио. С удовольствием.
Андзолетто. А то, если приедет жена да увидит, что не все кончено, крику не оберешься.
Фабрицио. Я вижу одно: за две недели, что вы женаты, жена здорово прибрала вас к рукам.
Андзолетто. Ну, этого нельзя сказать, да и я не дурак, чтобы допустить это. Наоборот, мы во всем согласны, и у нас взгляды на все одни. Но мы оба обидчивы. Однажды, еще до свадьбы, когда я только ухаживал, из-за какого-то слова мы два месяца не разговаривали. Ни один не хотел уступить первым, пока в конце концов не пришлось сдаться мне. И теперь, чтобы не доводить до этого, я стараюсь не подавать поводов: угождаю ей и делаю все, что могу, а иногда и больше. Ну, будь, что будет. (В сторону.) Я рассчитываю на одно из двух: либо дядюшка помрет, либо мне выйдет терно[1] в лотерее.
(Уходит.)
Явление восьмое
Фабрицио, затем Сгуальдо.
Фабрицио. Ну, этот умник прежде шел к разорению на рысях, а женившись — поскачет галопом. Эй, синьор обойщик!
Сгуальдо (входит). Что прикажете?
Фабрицио. Синьор Андзолетто поручил мне присмотреть, как вы выполните работу в этих комнатах. Но вы человек надежный: вам не нужны ни указания, ни понукания. Значит, делайте свое дело и будьте здоровы; к обеду увидимся.
(Уходит.)
Явление девятое
Сгуальдо, потом рабочие, потом Лучетта.
Сгуальдо. Так, так! К обеду друзья этого сорта всегда тут как тут. На кой черт, однако, заставил он меня делать еще эту работу? Ох, грехи! Приходится терпеть. Эй, ребята, живо сюда, давайте разделывать эту комнату! Приходят люди и принимаются выносить вещи.
Лучетта. Что это? Начинай сначала?
Сгуальдо. Ну, вот! Теперь вы пришли с наставлениями?
Лучетта (прикрывает себе рот рукой). Ух! Чуть было не сказала вам нехорошего слова.
Сгуальдо. За вами не пропадет!
Лучетта. Нет, вы серьезно говорите, что хозяин хочет устроить здесь спальню своей сестрицы?
Сгуальдо. Как бы не так! Не сестрицы, а свою собственную.
Лучетта. Чего же это он вздумал опять все менять?
Сгуальдо. Все синьор Фабрицио: нагнал на нас страху своим северным ветром.
Лучетта. Бедняжка! Ой, как будто стучат… Проклятая дверь, я еще плохо справляюсь с нею. То ли дело на милой старой квартире! Когда пойдешь, бывало, отворять, так было на кого поглядеть.
(Уходит, потом возвращается.)
Сгуальдо. Да, всегда только одно в голове у всех служанок. Куда ни пойдешь, все жалуются: старые никуда не годятся, а у молодых одни шашни в голове. И ведь нельзя даже посоветовать взять служанку средних лет: она все равно будет молодиться до последней возможности, а потом сразу — хлоп: делается никуда не годным старьем.
Лучетта. Знаете, кто это?
Сгуальдо. Кто?
Лучетта. Молодая хозяйка.
Сгуальдо. Интересно посмотреть на нее.
Лучетта. А вид-то какой важный — смех один…
Сгуальдо. Одна?
Лучетта. Одна? Как бы не так! Конечно, с кавалером для услуг.[2]
Сгуальдо. Так скоро!
Лучетта. О, у нас времени зря не теряют!
Сгуальдо. Если хозяина нет дома, сестрица ее примет.
Лучетта. Шире держи карман! Только я ей сказала, как она сейчас же в комнату к себе — и дверь на запор.
Сгуальдо. Что же, вы, что ли, будете принимать?
Лучетта. Я? Ну уж нет! Пока не узнаю, что она за птица, лучше обожду.
Сгуальдо. Неужто вы еще не разговаривали с нею?
Лучетта. Говорю вам — нет!
Сгуальдо. Как! Жена вашего хозяина, а вы с ней еще не разговаривали?
Лучетта. Ведь всего две недели, как они поженились. Он пока что жил у нее. Она заглянула разок на ту квартиру, но только я к ней не вышла.
Сгуальдо. Тише! Вот она идет.
Лучетта. Пойду ей навстречу, так, из вежливости. (Идет к двери.)
Сгуальдо. А ну-ка, ребята, живее!
Явление десятое
Те же, Чечилия и граф Оттавио.
Блестящая комедия великого итальянца с бенефисной ролью для примы театра. Бессмертная комедия Карло Гольдони «Трактирщица» актуальна всегда, но, как ни странно, последние 40 лет эта пьеса почти не ставилась. Вечные темы: Любовь и Страсть. Хитрая Женщина и Состоятельный Мужчина. Нежное Чувство и Циничный Расчет. Мирандолину, главную героиню «Трактирщицы», играли Сара Бернар, Вера Марецкая, Наталия Гундарева в телевизионном фильме...
Комедия знаменитого итальянского писателя-реалиста XVIII века Карло Гольдони. В своих комедиях Гольдони изображает итальянское общество, его нравы и обычаи. До сих пор они ставятся в театрах не только Италии, но и всего мира.
«Слуга двух господ» — захватывающая комедия всемирно известного итальянского драматурга Карло Гольдони (итал. Carlo Goldoni, 1707–1793).*** Накануне свадьбы Клариче и Сильвио, в дом отца невесты является Федерико Распони — предыдущий жених Клариче, которого все считали убитым. На самом деле под маской Федерико кроется его сестра Беатриче, которая разыскивает своего возлюбленного. А в этом ей помогает ее слуга Труффальдино… Еще одним известным произведением Карло Гольдони является комедия «Кофейная». Великолепный мастер комедийного жанра Карло Гольдони прославился тем, что реформировал итальянский театр.
В настоящей комедии четыре персонажа охарактеризованы как самодуры, отчего ситуации легко рождаются и развиваются сами собой; один и тот же характер по-разному изображен в четырех персонажах и показан с четырех разных сторон, а герои предстают перед слушателями в приятнейшем разнообразии". В этом и заключалась новизна комедии, обеспечившая ей небывалый успех.
Книга-фильм.Содержит субтитры с кадрами из телефильма "Труффальдино из Бергамо"Если вы хорошо помните этот фильм..... наслаждайтесь.
«Чтобы создать нацию, сперва надо создать театр». Этот мудрый совет Гете, при всей парадоксальности формулировки, весьма характерен для эпохи Просвещения, утвердившей принцип воспитательного значения искусства вообще и театра в частности. Применительно к Италии второй половины XVIII века мысль Гете особенно верна. Быть может, ни одна область итальянского искусства не способствовала так становлению национального самосознания, как театр. Карло Гольдони, Карло Гоцци, Витторио Альфьери – признанные его вершины.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.