Невероятный сеанс, или Неугомонный дух - [16]

Чарльз. Ну, хватит, угомонись!

Эльвира. Сам угомонись! И сиди здесь со своей мегерой! А я больше ни секунды здесь не останусь!

Чарльз. Эльвира, перестань, я с ней поговорю, она успокоится…

Эльвира. А причем здесь она? Она просто дура. А вот ты… Предатель!

Чарльз. Эльвира!

Эльвира. Домой хочу! Если ты меня хоть когда-нибудь любил, отправь меня домой! Поклянись, что выполнишь мою последнюю просьбу…

Чарльз. Эльвира!

Эльвира. Сейчас же садись на машину и привези сюда эту старую ведьму. Пусть отправит меня домой!

Чарльз. Подожди, Эльвира… Может, все-таки…

Эльвира. Нет! Нет! Домой! Ты поклялся! Поезжай!

Чарльз. Что ж. Может, ты и права.

Эльвира. Да, да, я права! Вези ее! (Деловито). Так ты на машине поедешь?

Чарльз. Конечно. Почему ты спрашиваешь?

Эльвира. Ну, просто… Чтобы быстрее. (Тянет Чарльза к двери.) Поезжай!

Чарльз. Ну, хорошо… Наверное, так будет лучше.

Эльвира. Конечно, лучше, милый. Езжай скорей.

Прихрамывая, входит Эдит с повязкой на голове.

Эдит. Мадам Аркати.

Входит Мадам Аркати. Эльвира застывает.

Мадам Аркати. Надеюсь, вы извините мое внезапное вторжение.

Чарльз. Напротив! На ловца и зверь бежит. Я сам собирался ехать за вами.

Эльвира(злобно). О, черт! Карга старая! Все испортила!

Стремительно выбегает в сад. Чарльз изумленно смотрит ей вслед.

Занавес

Картина вторая

Там же, спустя несколько часов. Двери закрыты, шторы опущены, но «французские окна» за ними открыты. В комнате — беспорядок. Охапка березовых и еловых веток лежит возле двери. Две скрещенные березовые ветки прикреплены к шторам. Мебель сдвинута со своих мест. На карточном столике разбросаны карты, там же — магический кристалл мадам Аркати, ее гадальная доска, а также блюдо с сэндвичами и две пустые пивные кружки. Мадам Аркати спит на диване головой к камину. Чарльз сидит на спинке дивана. Эльвира — на вертящемся табурете возле «спиритического» стола. Часы бьют восемь вечера.

Эльвира. Идиотские часы.

Чарльз. Эти часы нам на свадьбу подарил дядя Уолтер.

Эльвира. Что еще за дядя?

Чарльз. Дядя Рут.

Эльвира. Тогда понятно — вкус у них одинаковый. Она же тут все изуродовала. Одни гардины чего стоят. А эта жуткая салфетка!

Чарльз. Рут сама говорит, что салфетка дрянь. Хочет подарить ее своей маме.

Эльвира. А эта накидка на рояле? С какой помойки она ее притащила?

Чарльз. Тебе не надоело?

Эльвира. Мне?! Да я бы жизнь отдала, чтобы убраться отсюда. Но у меня уже нет жизни. Это старая грымза спит, как убитая, а я даже отдохнуть не могу.

Чарльз. Пусть поспит. А что, если у нее так и не получится? Мы бьемся уже четыре часа!

Эльвира. Хоть четыре тысячи часов! Она же ясно сказала, у нее есть еще какая-то формула. Вот она меня отправит, и сиди тут со своей прекрасной Рут.

Чарльз. Рут в Шотландию собиралась, к маме. Дай-то бог.

Эльвира. А если она меня не отправит, буду являться ей во сне. Каждую ночь. Нет, лучше я буду являться нашей бедной Рут. Кстати, где она, наша бедная Рут?

Чарльз. Наверное, у себя. Не хочет находиться с тобой в одной комнате.

Эльвира. А я с ней — на одном свете! Боже мой! И все из-за того, что я тебя любила! Вся глупость моей жизни — что я тебя любила. Ты никогда не был меня достоин!

Чарльз. Твоя фирменная наглость.

Эльвира. Я-то на том свете только о тебе и думала. Даже когда ты завел роман с той бесстыжей француженкой, я все равно тебя любила и не осуждала. Даже когда ты на Рут женился, я пыталась тебя оправдать, потому что в душе знала, что меня ты любил больше. Потому и записалась на обратный визит. Заполняла кучу анкет, часами ждала в переходах, на ветру… Если бы ты умер до того, как встретил эту Рут, все было бы чудесно. Она тебя погубила. И книжки твои новые в сто раз хуже, чем те, что ты писал при мне.

Чарльз(уязвленно). Не болтай ерунды! Рут принимала участие в моей работе в сто раз больше, чем ты.

Эльвира. Поэтому твоя работа и страдала.

Чарльз. У тебя-то в голове были одни увеселения!

Эльвира. А что ж мне было не веселиться? Я, кажется, не старухой умерла!

Чарльз. И вовсе бы не умерла, если бы не поехала на реку с этим Гаем Андерсоном и не вымокла в холодной воде, как идиотка!

Эльвира. Так, опять старая песня про Гая Андерсона?

Чарльз. Ты вела себя возмутительно.

Эльвира. Гай меня обожал. Он был прелесть.

Чарльз. Но тогда ты сказала, что он тебе не интересен!

Эльвира. Если бы я сказала, что интересен, ты бы из окна выпрыгнул.

Чарльз. У тебя с ним что-то было?

Эльвира. Малыш, оставим эту тему.

Чарльз. Было или не было?

Эльвира. Ну, конечно, не было.

Чарльз. Но ты дала ему себя поцеловать! Скажешь — нет?

Эльвира. А что я могла? Он был такой здоровый.

Чарльз(в ярости). Но ты же мне клялась!

Эльвира. Чтобы ты отстал! Вечно мне сцены устраивал без всякого повода.

Чарльз. Без повода?

Эльвира. У тебя ко мне и любви-то не было. Одно самолюбие.

Чарльз. Значит, я из-за самолюбия беспокоился, когда ты с Гаем Андерсоном поехала кататься на этой плоскодонке?

Эльвира. Сам ты — плоскодонка! Это была маленькая яхта.

Чарльз. Да хоть авианосец! Ты не должна была с ним ездить!

Эльвира. Да? А ты забыл — почему я поехала! Потому что ты весь вечер строил глазки той крашеной блондинке с фальшивыми жемчугами?