Настуся - [10]
Но куда уж там думать Настусе о школе! Ей только работать не покладая рук, угождать генеральше. Ведь она в наймах…
ТРЕВОЖНАЯ ОСЕНЬ
Быстро проходила тёплая пора. Из окон генеральских покоев было видно, как напротив, в губернаторском саду, качались под ветром золотистые верхушки деревьев. По утрам было холодно, и Настуся, выбегая во двор, вся дрожала в своей лёгонькой кофточке.
Как-то незаметно небо затянулось тучами, и начались обложные дожди. В комнатах сделалось неуютно, сыро, и генеральша велела понемногу протапливать печи. Это была работа дворника, но он уже неделю как куда-то исчез. И вот каждое утро, пока Зоя ещё спала, Настусе приходилось носить со двора тяжёлые охапки берёзовых дров и самой топить четыре голландских печки. Ходить надо было на цыпочках, чтобы не побеспокоить сладкого утреннего сна генерала и генеральши.
Настуся видела хозяина дома только в обеденную пору. Небольшой, толстенький, в мундире с погонами, похаживал он по столовой, поблёскивая красными лампасами на брюках и напевая:
Генерал Павленко был украинец и любил иногда закинуть словечко «по-простому». Генеральшу это страшно раздражало.
— О, уже завёл свою хохлацкую песню, — отзывалась она недовольно от стола. — Мужик!
— Мужиком теперь лучше быть, чем паном, — отвечал генерал улыбаясь. — Господ теперь не уважают. А хохлов, запомни себе, у нас больше нет. У нас есть украинцы!
— Какие там украинцы! — морщилась генеральша. — Просто малороссы, вот и всё!
— Это было когда-то, — не унимался пан, — в те времена, когда Россия была «единая и неделимая». А теперь свобода!
«Кому свобода, а кому и нет, — сидя в детской, думала Настуся. — Я, может, хотела бы уйти от вас куда глаза глядят, а надо сидеть тут и нянчить вашу Зою. Какая же это свобода?»
Теперь такие мысли часто появлялись в Настусиной голове. За год с лишним, который минул после смерти мамы, девочка стала старше на несколько лет. Вокруг неё кипела неспокойная жизнь, и Настуся пытливыми глазами присматривалась к ней, стремясь понять, что и к чему.
В погожие дни выходила Настуся с Зоей гулять в Корпусный сад. По широкой аллее направлялись дети к памятнику Славы, который гордо возвышался посреди сада между каштанами. И пока Зоя прыгала по ступенькам гранитного постамента, Настуся, запрокинув голову, глядела на верхушку, на золотого орла, державшего в клюве лавровый венок. Расправив широкие крылья, орёл горделиво посматривал вниз, на людей. Но им было не до него. Они толпились на перекрёстках улиц, возле заборов и тумб, где были расклеены воззвания и прокламации, и спорили о чём-то, размахивая руками.
Когда Настуся подходила ближе, она слышала, что разговор шёл о партиях. А партий было так много, они выпускали столько всяких листовок и обращений, что просто голова кружилась.
Настуся ежедневно слышала от Даши о каком-то Учредительном собрании, о том, что каждая партия выдвигает на это собрание своих представителей. Но за кого голосовать? Этого не знали ни Даша, ни Лиза. Сегодня они были за каких-то эсеров, а завтра — за эсдеков. Ну и слова, просто язык можно сломать! Если бы Настуся была большая, она бы голосовала только за рабочих. За дядю Осипа! Вот!
Прокламациями интересовались и старые и молодые. Кто не умел читать, подходил и слушал, как читали вслух другие. Какая-то старенькая бабуся, выслушав до конца длиннющее воззвание, тронула за рукав молодого парня в коротком ватном пиджаке:
— Ты, сынок, грамотный, читаешь вот эти бумаги, а в них обо всём написано. Так скажи мне, кто такие великаны?
— Великаны? Какие великаны? — удивился тот.
— Ну, те, которые великие, больше всех.
— Может, большевики?
— Да, да, сынок, они!
— Это такая партия, бабушка, которая за рабочий класс! Чтобы всё добро у буржуев забрать и чтобы власть рабочих была!
— Она и вправду великая, эта партия?
— Великая, бабушка! Это вы по-настоящему сказали!
— Вот спасибо тебе, сыночек! А то я никак в толк не возьму: ну что за великаны?..
— Да не великаны, бабушка, а большевики!
«Большевики, — подумала Настуся. — Наверное, и дядя Осип тоже большевик. Ну конечно!»
Однажды, когда Настуся с Зоей, собрав целые пучки ярко-жёлтых листьев, выходили из сада, мимо них прошёл отряд вооружённых винтовками рабочих. Впереди шагал высокий, стройный командир с наганом на поясе. Отряд так чётко отбивал шаги на мостовой, что какой-то весёлый маляр в заляпанной краской одежде и с длинной щёткой в руках восхищённо воскликнул:
— Молодцы железнодорожники!
Железнодорожники! Настуся внимательней посмотрела им вслед, и вдруг фигура командира показалась ей страшно знакомой. Да это же дядя Осип!
— Дяденька! — воскликнула Настуся и рванулась вперёд, совсем забыв о Зое. — Дяденька, подождите!
Но куда там! Маленькая Зоя, споткнувшись, упала, рассыпала по тротуару листья и заревела во весь голос.
Настуся бросилась к ней, поставила на ноги, отряхнула, вытерла нос. А когда подняла голову, отряд уже скрылся за углом.
Молча, сквозь слёзы, которые сами по себе набегали на глаза, смотрела Настуся туда, где только что был дядя Осип. Ну почему она не вышла из сада раньше? Почему не взглянула сразу и не узнала дядю Осипа? А теперь неизвестно, когда Настуся его снова увидит. Ведь она не знает, где его искать, да и из дома ей надолго нельзя уйти. А Настусе так надо поговорить с дядей! Только он один и пожалеет её и утешит…
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.