Настуся - [9]

Шрифт
Интервал

— Слушаю, барыня, — живо ответила Даша. — Я отведу, а только мы с Лизой сегодня вам прислуживать не будем.

— Это ещё что такое?! — возмутилась генеральша. — Почему?

— Потому что мы идём на митинг.

— Что ты мелешь, какой митинг?

— А в Корпусном саду. Вот поглядите в окно, сколько народа собралось.

— И не выдумывайте! Никаких митингов! Не смейте из дому выходить! Распустились совсем!..

— Вы, барыня, не кричите, — спокойно отозвалась Даша. — Это вам не при старом режиме. И дома сидеть вы нас не заставите. Пошли, девочка! — повернулась она к Настусе.

— Что-о?! — завизжала генеральша. — Так ты ещё грубиянить? А ну вернись сейчас же!..

Но Даша, крепко держа за руку перепуганную Настусю, уже прикрыла за собой дверь.

— Куда ж там, какая страшная… — говорила она, ведя Настусю в детскую. — А ты, девочка, перед ней не очень-то гнись. А то она такая, что и на голову сядет. А теперь таких прав нет, теперь революция!

Хорошо было Даше так говорить — она взрослая! На её месте Настуся ни за что не жила бы у этой злой генеральши. Прежде всего она пошла бы на станцию и разыскала бы дядю Осипа. Варька говорила, что он там с рабочими революцию делает. Вот и Настуся тоже делала бы революцию!..

Но Настуся ещё мала. Кому она нужна? Некуда деться — надо служить.

А служить было нелегко. С той минуты, как Настуся попала в генеральский дом, она уже себе не принадлежала. Всегда надо было выполнять чьи-то приказания, кого-то обслуживать, куда-то бежать. Весь день Настуся нянчилась с ребёнком, одевала его, кормила, забавляла, по первому зову генеральши бросалась к ней. Принеси то, подай это, позови того! — только и раздавалось в комнатах.

На второй же день генеральша велела переодеть девочку в свою одежду. Настусе купили на толкучке старую юбку, а кофту барыня дала со своего плеча. Юбка у Настуси была длинная, а кофта широкая, так и болталась на ней, как на гвозде. Короткие пряди волос во время работы выбивались из кос и лезли прямо в глаза. А генеральша ещё и дёргает Настусю:

— Тут у тебя висит и тут висит! Подбери свои лохмотья да причешись как следует. Неряха!

Настуся только зубы стиснет, стоит молча.

«Буржуйка ты проклятая! — думает. — Сама меня неряхой сделала и ещё издеваешься!»

Чем дальше, тем больше становилось обязанностей у Настуси. Генеральские горничные Даша и Лиза часто уходили куда-то из дому, отказывались работать, и генеральша заставляла Настусю прибирать в комнатах. Рассядется в кресле посреди гостиной и следит, как Настуся, ползая на коленях, протирает паркет кусочком сукна.

— Вон там вытри! — кричит. — И тут! Ослепла, что ли?

Да как схватит, как ткнёт головой в пол!



Только тогда и вздохнёт Настуся свободнее, когда генеральши нет дома. Сидит себе тихонько с маленькой Зоей в детской. Это была уютная комната с большим ковром на полу и двумя белоснежными кроватями. На одной спала трёхлетняя Зоя, а на другой — её брат Виктор, гимназист первого класса. Тут же, прямо на полу, ложилась и Настуся, внося на ночь старую дерюжку вместо постели.

Барышня Зоя была маленьким капризным созданием с длинными золотистыми кудрями. Она надоедала Настусе, но хоть не командовала ею, так как была ещё слишком мала. Строя с нею на ковре хатку из кубиков, одевая и раздевая кукол, Настуся забывала о своей подневольной жизни. Особенно увлекали Настусю книжки. В жизни никогда не видела она таких чудесных цветных рисунков! Вот коза стоит на двух ножках, в красном платочке, в зелёной юбке и машет передним копытом на козлят, которые выглядывают из хаты.

— Читай! — тычет Зоя пухленьким пальчиком в козу, и Настуся по складам разбирает:

Детки милые, прощайте,
Я на яр-марку иду,
Никого вы не пус-кайте,
Не по-пасть чтобы в беду.

А вот кот с большим пушистым хвостом, в белом фартуке и поварском колпаке, держит в лапах сковородку с длиннющей ручкой.

— Читай! — снова требует Зоя, и Настуся старательно выговаривает трудные русские слова:

Кот стря-пу-хой был,
Чис-тил, скрёб, посуду мыл,
Бегал в кухне, суе-тился,
Кипят-ком не раз облился.

Иногда Настуся брала с полочки Виктора толстые книжки с красивым золотым тиснением и перелистывала с Зоей. Сколько там было интересного! Корабли в бушующем море, какие-то люди в странной одежде, невиданные звери и птицы. А то ещё нашла как-то Настуся среди роскошных томов небольшую неказистую книжечку. На ней стояло:

В. Г. Короленко

СЛЕПОЙ МУЗЫКАНТ

Развернула и сразу же увидела портрет: знакомая густая борода, ласковые, вдумчивые глаза. Он! Тот самый барин, что дал ей монету, — писатель Короленко! Интересно, о чём же он тут пишет? Что это за музыкант? И почему он слепой?

Полистав книжку, вздохнула Настуся. Мелкие густые строчки были девочке не под силу. Да и некогда над книжкой сидеть. А так хочется знать, о чём написал писатель Короленко! Так хочется прочитать все эти чудесные книжки! С завистью смотрит девочка сквозь открытую дверь на Виктора, который учит уроки в столовой. Счастливый, он учится в гимназии! Сколько у него учебников, тетрадей, какой красивый пенал! А Настуся никогда и ручки не держала в руке. А разве же она не смогла бы учиться так, как Виктор? Даже лучше! Вот он уже два дня стих зубрит и до сих пор не знает. А Настуся, слушая бормотание Виктора, уже давно выучила.

Продолжить чтение
Рекомендуем почитать
В боях и походах (воспоминания)

Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.

Вы — партизаны

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.

Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.

Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.

Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.