Милость Господа Бога - [52]

— Тогда подай словами то, что ты хотел подать, — попросил нищий.

— У меня есть только вопросы.

— Задавай.

— Ты посланник Бога? Или Моисея?

— Нищий, просящий милостыню.

— Что тебе подать?

— Благословение.

— Хотел бы я его иметь, чтобы поделиться с тобой.

— О-о! — сказал нищий и исчез в пыльном облаке. Как будто его поглотил снежный обвал.

Коун слышал о таких неожиданных встречах на горных тропинках.

— Кто это был? — спросил он.

— Буль! — ответил Буз.

Спрыгнуть вниз и попытаться удрать? Но Буз бегает быстрее, и если он сзади наступит на веревку, то переломит Коуну шейные позвонки.

Он продолжал подниматься в гору, ступая босыми ногами по каменистой тропе, а вязанка хвороста била его в грудь.

— Буз, возлюбленный сын мой, скажи, по крайней мере, куда мы идем? Я и сам догадываюсь, но хотел бы услышать от тебя самого.

— Буль.

На вершине горы была рощица вечнозеленых деревьев, пещера, и в глубине — поблескивающий алтарь.

Коун уронил вязанку на землю и прислонился к камню, прежде чем приблизиться к алтарю.

Буз пальцем показал на свое запястье. Как будто там были часы. «Пора».

Сердце Коуна забилось: а где же баран, запутавшийся рогами в ветках тернового куста?

Буз указал пальцем на него.

Коун давно все понял, но в этот момент похолодел.

— Я жертва всесожжения?

— Буль.

Буз аккуратно сложил хворост на алтаре и поднес к нему горящую спичку. Он бросил в огонь щепотку мирры. Пламя ярко вспыхнуло и заговорило на непонятном языке.

— Развяжи мне руки. Я обещаю, что не буду сопротивляться. Я не оскверню жертвоприношения. Раз уж я жертва, то так тому и быть.

Буз показал, что нужно стать на колени. Он сделал это сам, чтобы Коуну было ясно, как надо.

— Я бы не стал этого делать, не будь ты моим возлюбленным сыном.

Коун стал на колени и возложил последнюю надежду на ангела, который появится и скажет «нет», но ангел не появился. Или он уже приходил, но удалился? Нельзя зависеть от того, придет ангел или не придет.

Буз схватил своего отца за волосы, откинул его голову назад, обнажая горло и занес над ним каменный нож.

Они оба удивились, потому что кровь брызнула прежде, чем Буз нанес удар.

— Буль, — сказал Буз, но невозможно было догадаться, значило ли это «да», «нет» или «может быть».

Коун неподвижно лежал на полу, ожидая, когда его поднимут и положат на костер. В золотистых отблесках огня он видел свою бороду, всю в крови.

— Бог милостив. Я старик. Он дал мне прожить жизнь до конца.

От этой мысли он заплакал. Может быть, завтра — обновление мира?

Внизу, в долине, на дереве сидел Джордж. На его голове была белая засаленная кипа, которую он однажды нашел в лесу.

Джордж пел Шма Исроэл.

Голос у него был хриплый, гортанный. Он затянул кадиш по Келвину Коуну.