— Картинки мои разглядываешь? — ухмыльнулся старик. — Всё это я видел собственными глазами, во всех краях побывал. Тридцать два года в торговом флоте отплавал. Ясно?
— Ясно, сударь… Но как нам быть с Жилем?
— Посмотрим… Давай-ка сядем. Ну и номер выкинул старый шалопай Кастиль!
Проспера Кастиля он знал уже давным-давно. На одной школьной скамье сидели. И всегда он был фантазёром, такой уж у него характер. Родители хотели сделать из него матроса. И гляди-ка, какую штуку он выкинул… Улизнул в одно прекрасное утро, а вскоре все узнали, что он заделался суфлёром в бродячей труппе. Ну, а потом лет девять, а то и десять от него не было никаких вестей. После смерти отца он снова появился в городе: одет был нарядно, настоящий франт. Рассказал, что играет теперь в театрах, приехал из Бордо. Краснобай он был известный, вот и покорил сразу Марию, молоденькую, миловидную кузину дядюшки Норуа.
— И пустились они в путь на всех парусах, — продолжал Норуа. — Возвращаясь домой, она привозила с собой то дочку, то сынка, и так всё это и шло до тех пор, пока сама она не отправилась на тот свет… Горькая ей выпала участь… Потом я предложил оставить у меня Жиля. Я сразу понял, что из этого мальчишки выйдет толковый матрос. Бывало, я иногда брал его в море…
— Он это помнит.
Беззубый рот дядюшки Норуа растянулся в улыбке.
— Не может этого быть! Так ты говоришь, ему четырнадцать? Возраст подходящий. Вместе с ним нам не плавать — ведь я уже стар, но я могу поручить его Флорину, нет, пожалуй, Луи Пьеру — он ищет юнгу. Сначала Жилю будет нелегко, он попадёт в строгие руки, но ведь без этого хорошим моряком не станешь. Ну, а когда они будут заходить в порт, моя хибара, да и сам я — к его услугам! Решено, посылай его ко мне.
— Но ведь я уже вам сказал, что отец ему запрещает к вам ехать, — с досадой ответил Люка.
— Ясно! Вот чурбан! Ну ничего, я на своём сумею поставить! — заявил дядюшка Норуа, стукнув кулаком по столу. — Я сам пойду к нему и вернусь сюда вместе с Жилем. И пусть меня море накажет, если я не привезу Жиля.
Люка хотел что-то сказать, но от волнения у него пересохло в горле. Он просто не ожидал такой лёгкой победы.
— Я не ослышался? Вы и вправду сказали, что поедете за Жилем? — с трудом выговорил он.
— У тебя что, уши заложило? Явлюсь завтра к Просперу в больницу. И увезу Жиля… Да и мне будет веселее с парнишкой, а то я совсем закис в своём углу… Объясни-ка мне, как их отыскать?
Люка постарался объяснить ему, хотя от волнения всё путалось в голове.
— Так, всё ясно, — сказал старик. — Месторасположение приблизительно установлено. Ну, а сейчас меня ждут приятели. В моём распоряжении осталось всего десять минут.
— А меня в шесть часов ждёт брат в Бэзвиле! Только бы автобус не пропустить.
Норуа проводил его до площади.
— По правде говоря, жалко мне с тобой расставаться, — сказал он на прощание. — Ты ко мне заходи непременно, если доведётся проезжать мимо. Я тебя как-нибудь отправлю в плавание вместе с Жилем.
Автобус тронулся и уже набрал скорость, а Люка ещё долго видел, как дядюшка Норуа размахивает своей матросской фуражкой. Люка махал в ответ и чувствовал себя так, будто расстаётся со старым другом.
Воскресный день Мили посвятила своему маленькому хозяйству. Дел было по горло. С утра перед уходом на работу Валентин вынес на солнце соломенные тюфяки, и теперь Мили изо всех сил выбивала из них пыль. Флора чинила своё старое серое платье и напевала песенку о фонарике.
— Сколько пыли! — вздыхала Мили, берясь за щётку. — Интересно знать, что ещё выкинет Жиль? Хорошо ещё, что он отправился за картошкой.
— Не только за картошкой… Он просто прогуливается, — засмеялась Флора. — Ведь все по воскресеньям гуляют.
— Может, и так… Но, к сожалению, он гуляет каждый день.
— Ты всё время его ругаешь, вот ему и хочется удрать из Дому.
— Ты-то что понимаешь?! Нет, с вами можно с ума сойти…
— Кто-то идёт, — насторожилась Флора.
Мили обернулась. Какой-то приземистый человек в фуражке подходил к фургону, чуть раскачиваясь на ходу — обычно так ходят моряки.
Мили чуть не упала от неожиданности.
— Дядюшка Норуа! — вскрикнула она.
— Дядюшка, дядюшка, вот здорово! — в восторге кричала Флора и, прыгнув, повисла на шее гостя. — А Жиля нет дома!..
— Кто из вас Мили, кто Флора? — громко говорил дядюшка Норуа. — Ничего не понимаю… Ну и выросла же ты, Флора! Э, да это же Мили!
И дядюшка Норуа звонко поцеловал её в обе щеки.
— Ты что такая озабоченная? Или мне не рада, племянница? Ну, дело сделано. Я причалил, куда мне надо.
— Флора, принеси скамейку, — сказала Мили, и голос у неё дрожал от волнения. — Садись же, дядюшка.
Дядя Норуа уселся, снял фуражку и вытер большим носовым платком лоб.
— Ох, эти чёртовы автобусы! — пробурчал он. — Это тебе не корабль в море. А куда же делся Жиль?
— Пошёл за картошкой. И, конечно, застрял на набережной, — помрачнев, ответила Мили.
— Знаю, знаю… Вчерашний паренёк мне всё рассказал. Вот я и решил приехать. Ну и бесёнок этот Жиль!
— Какой это вчерашний паренёк?
— Да такой… такой… Эх, забыл я спросить, как его зовут. Такой невысокий, чернявый, ловкий, как обезьяна…
