Маленький театр - [34]
Голос Жиля сорвался. Люка был взволнован: он никак не ожидал такого напора, такой силы чувств.
— Запасись терпением, дружище! — наконец с трудом произнёс он, чувствуя, что не может подыскать нужные слова.
Жиль вдруг резко обернулся к нему, его голубые глаза яростно сверкали, напоминая цветом море в солнечный день.
— Тебе-то легко говорить… Побыл бы в моей шкуре… «Потерпи! Ты ещё маленький!..» Надоел мне этот припев! Убегу к дядюшке Норуа. Другого выхода у меня нет.
— Но так поступать нельзя, — возразил Люка.
И это «нельзя» всё испортило. Жиль вскочил и с ненавистью посмотрел на Люка.
— Ничего другого ты сказать не мог! Лучше бы я попридержал язык за зубами. И чего ты сюда явился? Кто тебя звал?
Он выскочил из фургона и исчез в пелене дождя. Да, гордиться Люка было нечем.
«Откуда мне было знать, как с ним себя вести, — раздумывал он. — А что я мог ещё сказать этому сумасброду? Он был в такой ярости… Вот ведь чудак…»
— Люка, Люка! — послышался голос Даниэля.
Люка вышел из фургона и вдохнул полной грудью свежий влажный воздух.
— Я за тобой, — сказал ему брат. — А где Жиль?
— Он ушёл. Поедем домой!
— Подожди. Сестра Флоры хочет поговорить с тобой.
Оказалось, что Мили уже в прицепе и у неё на коленях сидит Флора.
— Как я рада тебя видеть, Люка! — ласково сказала она. — Мне хотелось поблагодарить тебя за всё, что ты делаешь для Жерве. Жерве писал мне… Кстати, он не очень устаёт?
Люка принялся её успокаивать. Потом спросил:
— А как маленький Лео?
— О, да это настоящий бесёнок! — рассмеялась Мили. — Муж Маметты ужасно его балует… Просто не знаю, что буду делать с малышом, когда он вернётся. А Жиля ты видел? — вдруг спросила она, и улыбка её погасла.
Люка смущённо уставился в пол.
— Видел…
— О чём же вы говорили?
— Да так, кое о чём…
— Понятно. Трудно мне с ним… — вздохнула Мили.
Люка подошёл к брату, но в эту минуту появился Валентин. Неужели это он? Он так изменился с тех пор, как Люка видел его на сцене, стал подтянутым, уверенным в себе.
— Добрый день… Да это же мальчик из Андели, ей-богу! — воскликнул Валентин, разглядывая Люка. — А вот молодой человек, вероятно, твой брат? Вы привезли Флору?.. Флора, ну поцелуй же меня!
Флора бросилась к брату.
— Знаешь, я вела себя примерно, — сказала она.
— Надеюсь. А то пришлось бы тебе иметь дело со мной… Скажите, а как себя чувствует Жерве? — обратился он к Даниэлю. — Мне его хвалили. Но, может, вы чего-нибудь выпьете? Мили, ты не догадалась покормить наших гостей?
— Мы разговаривали о Жиле, и я совсем об этом забыла… — смущённо сказала Мили.
— А он куда запропастился? Не стоило тебе докучать гостям рассказами о наших неприятностях.
Даниэль внимательно наблюдал за Валентином. Парень ему понравился.
— Мили ничем нам не докучала… — возразил он.
— Вот и хорошо, если так… Не хотите ли пива? — предложил Валентин.
И вот уже хромоногий стол покрыт белой скатертью, четыре банки из-под горчицы выстроились рядом с вазочкой для цветов.
Разливая пиво, Валентин дружески разговаривал с Даниэлем, и Люка был рад, что они понравились друг другу.
— Ну, нам пора, пожалуй, ехать! — сказал Даниэль, вставая.
— Как, уже? — вырвалось у Валентина.
Что сказал бы Жерве, если б увидел, как его сестрёнка целовала в обе щеки «знаменитого писателя», Люка тоже не был обижен, а Валентин и Мили сердечно пожали им руки на прощание. Жиль так и не появился.
Когда машина уже мчалась по улицам, Даниэль заметил:
— Очень хорошо, что в этой странной семье есть Валентин. По-моему, он серьёзный, уравновешенный — самый дельный из них всех.
— Кроме Жерве! — возразил Люка.
— Пусть будет по-твоему: кроме Жерве. Кстати, что тебе рассказал Жиль?
Люка нахмурился.
— Всё вышло не очень-то удачно, — признался он. — Жиль только и думает, как бы сбежать в Гонфлер к дяде и стать моряком. А когда я ему посоветовал запастись терпением, он пришёл в такую ярость, что я даже растерялся. Ну, он и убежал…
— Сумасбродство какое-то! А ведь, пожалуй, ему только одно и остаётся: терпеть и ждать. Хорошо, что Валентин и Мили верховодят в этом маленьком мирке!.. Воля у них твёрдая, а когда папаша Кастиль вернётся из больницы, они наверняка уговорят его отпустить Жиля.
Люка ничего не ответил. Он уже не сердился на Жиля и даже был немного недоволен братом: слишком уж легко решал он на словах судьбу этого паренька. «Да, ничего изменить не удалось. Жиль по-прежнему будет смотреть на пароходы и думать, что он неудачник… Но ведь Жерве рассчитывал на меня, — раздумывал Люка. — Я обещал помочь Жилю. И я обязан это сделать».
XIX
Дядюшка Норуа
Жерве был поражён и огорчён, узнав о выходке Жиля. А ведь Люка был так уверен в успехе! Теперь все надежды рухнули.
— А что, если Жиль и в самом деле убежит? — задумчиво сказал Жерве.
— Не волнуйся. Я кое-что придумал, — ответил Люка.
— Что именно?
— Точно ещё не знаю. Подожди немного… Ну, я побегу, уже полдень. До свидания.
…У Женни ещё держалась температура, и она становилась день ото дня капризнее. У госпожи Шав голова шла кругом. Правда, ей очень помогала Жюльетта. К удивлению всей семьи, она прекрасно справлялась с сестрой.
— Никогда бы не могла подумать, что моя кроткая девочка, превратится в такую строгую медицинскую сестру, — говорила госпожа Шав мужу. — Вот сегодня утром Женни наотрез отказалась проглотить две пилюли, но Жюльетта буквально запихнула лекарство ей в рот.
Париж. 1943 год. Дом, где живет семейство Селье, стоит на улице Четырех Ветров. Обитатели его — небогатые люди, разные по характеру, симпатиям и привычкам. Но все они едины в своем чувстве ненависти к оккупантам и страстно ждут дня, когда война окончится и Франция снова станет свободной.
Пронизанная теплым и мягким юмором повесть о дружбе, горячей, преданной, облагораживающей. Герои повести — два двенадцатилетних школьника. Поль и Николя Товье — двоюродные братья, но растут они в совершенно разных условиях. Поль живет в атмосфере чрезмерной материнской любви и деспотичной придирчивости отца, живет без сверстников, в тепличной обстановке. Родители его люди обеспеченные, но детство Поля безрадостно.Николя — полная противоположность своему брату. Он рано узнал лишения и необходимость зарабатывать на кусок хлеба.
Повесть о первом самостоятельном путешествии с помощью автостопа современного французского школьника. Это путешествие открывает мальчику новый мир, новых людей; он учится понимать настоящую дружбу, перестраивает многое в себе.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.