Любовь с алкоголем - [5]
Вильям сделал вид, что не заметил ее насмешливости.
— Говорить по-русски для меня вроде долга перед отцом. Ну и вроде последней связи с ним. Он сам стопроцентный американец, но никогда не забывает свои корни и очень сентиментален по этому поводу. И… так как моя мать с ним развелась, чего я никогда не одобрял, я поддерживаю его присутствие тем, что говорю по-русски. Ух, длинная речь…
— Ничего. Но твоя мать… она, должно быть, не очень довольна?
— Она недовольна… она нервная. Она сама никогда не одобряла свой развод… Хотя ее муж, мой отчим, классный мужчина. И женаты они уже десять лет. Развод с моим отцом был ее великим шахом — как принято говорить в семье.
Славица курила. Вильям не очень любил курящих.
Вообще, он заметил, что почти все, что она делала, он не любит в людях — громкий смех, то, что она много пьет… Но он либо не обращал внимания, либо его это не злило в ней. Она как-то все делала по-своему. Он мог даже сказать, что ему нравится. Он слегка запутался.
— Ты замужем, Маша-Слава?
— Была. Три раза! Откуда твой отец из России?
— Родился в Москве, а в 31 году, по счастливой случайности, когда ему было всего пять лет, его родителям удалось уехать. Сначала в Европу, потом сюда, в Штаты. Они долго жили на восточном побережье. Но я-то родился уже здесь, в эЛ.Эй.
— Наверняка ты в детстве ходил в русскую церковь на Аргайл. Да?
Вильям кивнул. Японка принесла им еще сакэ. Славица встала и пошла к туалету. Вильям посмотрел на нее сзади и будто только сейчас увидел ее полностью. Так он все время смотрел на ее верхний торс. Она была в узкой юбке, на высоких каблуках. Он взглянул на сидение — не оставила ли она чего-то, будто ей чего-то не хватало. Но нет, неотъемлемого женского атрибута, сумочки, у нее не было.
К туалету вели три ступеньки. Когда девушка поднималась по ним, ее бедра сделали зигзагообразное движение. Вильям подумал, что именно это хотел увидеть — ее бедра, грушеобразные ягодицы, делающие зигзаг. Вправо, влево, вправо… Она скрылась за дверью. Он почему-то подумал о Вуди Алене. У того в фильме подросток наблюдал бы за большим задом женщины — зигзаг! — и это было бы объяснением, по Фрейду, его тяги к женщинам-мамам во взрослом возрасте. Вильям отмахнулся от сравнения. Она не была с большим задом, он терпеть не мог Вуди Алена. И вообще он хотел делать с ней love… Он выпил пива и подумал, что хотел бы выебать ее.
Когда она вернулась, на столе стояло главное их блюдо. Деревянный кораблик, наполненный рыбой, украшенный декоративно нарезанным огурцом, нежно-розовым женьшенем. Октопус — спасательный круг — был резиновым не только на вид. Она села — не на свое место, а рядом, близко к Вильяму. Он почувствовал ее плотное бедро, прижимающееся к его. «Зигзаг! — мелькнуло у него в голове. — Какого черта люди не могут делать то, что им на самом деле хочется…»
— Даглас, ты стал красный, как тунец! Тебе не жарко в свитере? Сними его.
— У меня ничего нет под ним. Моя дорогая мама мне подарила. Е-е, имеется в виду, что я должен был его сразу же надеть. Мама, мама…
— Очень красивый свитер. И тебе идет. Твоя «дорогая мама» тебя, видимо, очень хорошо знает, раз дарит такие подходящие подарки.
— Лучше бы она не знала. Давай есть.
— Да, и не говорить о твоей маме. А то я буду чувствовать себя, как твоя сестра или тетя.
Славица подумала, что Вильям, должно быть, очень хороший сын.
— Тебе, Даглас, стоило бы подстричься.
— О, пожалуйста. Моей маме тоже так кажется… Чем ты занимаешься в Лос-Анджелесе?
— Я… нахожусь в постоянном процессе разводов и замужеств. А в промежутках пишу стихи. Да, ну и, конечно, я актриса, как и все хоть чуточку привлекательные женщины Лос-Анджелеса! — она рассмеялась.
Они ели некоторое время молча, потом девушка улыбнулась, будто чему-то приятному, но грустному.
— Странно, что я сказала о твоем русском. Сама я много читаю по-сербски и пишу тоже на сербском свои стихи. Немного похоже на мои походы на русские мероприятия, на дружбу с югославами…
— Ты, по-моему, вполне свободно говоришь по-английски, чтобы писать.
— По-английски я не чувствую ответственности. Все как-то легче. И не финально будто, не окончательно. Хотя, в современной югославской литературе я себя чувствую, как, я не знаю… как в гей-баре! Не в смысле обвинения, а по отчужденности. Ничто меня не трогает, не касается, но и какая-то надежда. Ха! что кто-то не гей?
— Ты что же, воспринимаешь все только на уровне личного и интимного? Самец-самка?
— Не знаю. Но то, что я читаю, должно меня волновать. Все равно как — в смысле ненависти или обожания, отвращения или восторга… У наших писателей все какое-то второстепенное, провинциальное. Им, впрочем, как и большинству здешних, не хватает выхода за пороги своих домов. Чтобы стать более зрячими к своим же домам.
Вильям дотронулся до ее руки, до пальцев со смешным маникюром. Она улыбнулась:
— Хочу нового, а маникюр у меня шестидесятых годов… Твой свитер с плечами из тридцатых…
Вильям приподнял свой стакан с пивом: «За прошлое с новыми деталями?!»
— Вот, ты можешь подстричься, как Юкио Мисима, носить черные костюмы с белыми рубашками и черными же галстуками…
Любовь девочки и мужчины в богемном Ленинграде 70-х. Полный шокирующих подробностей автобиографический роман знаменитой певицы и писательницы. Это последняя редакция текста, сделанная по заказу нашего издательства самим автором буквально за несколько дней до безвременной кончины.Наталия Медведева. Мама, я жулика люблю! Издательство «Лимбус Пресс». Санкт-Петербург. 2004.
А у них была страсть… Эти слова можно прочесть по-разному. Сентиментально. Саркастически. Как начало спора, в котором автор отстаивает свое право видеть окружающий мир по-своему. И этим видением она делится с читателем…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли три повести: «Происшествие на хуторе аль-Миниси», «Это происходит в Египте в наши дни» и «Война на земле Египта» Юсуфа аль-Куайида — одного из ведущих современных прозаиков Арабской Республики Египет. Произведения Куайида — своего рода история египетской деревни наших дней. Органически вплетая в художественную ткань документальные материалы, автор создает живые картины быта и нравов египетских крестьян-феллахов, тех перемен, которые происходят в их психологии и миропонимании.«Происшествие на хуторе аль-Миниси» (1971), тайна, окружающая смерть Сабрин, дочери ночного сторожа Абд ас-Саттара, раскрывается очень быстро.
Мечты, споры, любовь и ненависть – все вместе. Одни улицы, один город, одно распахнутое в бесконечность небо. Это было? Тогда почему теперь так пусто? Или всего лишь помаячил и растаял мираж? Но ведь был ещё и ангел-хранитель, тоже один на всех. И кровь… Разве кровь может быть миражом?
Энн Ветемаа известен не только эстоноязычным читателям, но и русскоязычным. Широкую известность писателю принес в 1962 году роман «Монумент», за который Ветемаа получил всесоюзную Государственную премию. Режиссер Валерий Фокин поставил по книге спектакль в московском театре «Современник» (1978), в котором главную роль сыграл Константин Райкин. Другие романы: «Усталость» (1967), «Реквием для губной гармоники» (1968), «Яйца по-китайски» (1972).
Жизнь для героя нового романа Николя Фарга «Вот увидишь» (русский читатель знает автора по книге «Ты была рядом») распалась на до и после. Еще утром он занудно отчитывал сына за крошки на столе, пристрастие к рэпу и «неправильные» джинсы. И вдруг жизнь в одночасье превратилась в источник неиссякаемой боли.Несколько недель из жизни отца, потерявшего сына-подростка, который случайно попал под поезд в метро. Это хроника горя и в то же время колоссальный жизненный урок.