В мире не так уж много профессий, которые могут быть отнесены к числу древнейших. Но как бы мал ни был перечень, в нем всегда найдется место для охраны.
Древние хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры с незапамятных времен присутствуют на дороге Истории. Они идут, бегут, скачут, бредут, летят, ползут, маршируют по ней. Их движение постоянно и неустранимо.
У охранников всех времен общее одно: они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — охранять, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами.
«Бывали иногда случаи, когда приходилось бить кого-нибудь по рукам, — вспоминал генерал Коржаков. — Например, если местный руководитель в порыве подобострастия обнимал шефа за талию. Фамильярность в отношениях с главой государства — вещь лишняя. Ребром ладони я слегка ударял в районе предплечья. Это место чувствительное, и даже после несильного удара надолго пропадает желание обниматься.»
В Кремле просто так ничего не бывает, все здесь держится на традициях, часто многовековых, все строго регламентировано рамками протокола.
За кремлевской стеной, между Троицкими и Никольскими воротами, возвышаются дворцовые фасады Арсенала. В 1701 году Петр I приказал начать его строительство на месте сгоревших хлебных амбаров и разобранных боярских дворов.
Арсенал, по замыслу царя, должен был стать хранилищем оружия и музеем воинской славы. Сейчас в замкнутом периметре здания расположен Президентский полк. Со всеми основными и вспомогательными службами. С плацем и спортзалом посередине.
27 октября 1917 года Владимир Ильич написал инструкцию под названием «Обязанности часового при Председателе Совета Народных Комиссаров». Вот ее текст:
«1. Не пропускать никого, кроме Народных Комиссаров (если вестовой не знает их в лицо, то должен требовать билеты, т. е. удостоверения от них).
2. От всех остальных требовать, чтобы они на бумаге записали свое имя и в двух словах цель визита. Эту записку вестовой должен передавать председателю и без его разрешения никого не пускать в комнату.
3. Когда в комнате никого нет, держать дверь приоткрытой, чтобы слышать телефонные звонки и приглашать кого-либо из секретарей к телефону.
4. Когда в комнате председателя кто-либо есть, — держать дверь всегда закрытой».
Кто придумал их дело? И почему они так ревностно служат ему? Что гонит фигурки охранников по дороге Истории?
В допетровскую эпоху при особе государя в качестве телохранителей постоянно находилось 200 человек — как правило, выходцев из лучших дворянских семей.
Ночью подле царской спальни дежурил главный спальничий с одним или двумя приближенными царедворцами. В соседней комнате находилось еще 6 телохранителей, а в следующей располагалось еще 40 вооруженных человек.
Как становятся охранниками? Владимир Медведев, возглавлявший охрану Брежнева и Горбачева, так ответил на этот вопрос: «КГБ время от времени набирал молодежь, отслужившую в армии. Я работал фрезеровщиком в Серпухове, был план поступать в институт, но тут женился, дочка родилась, и я не мог позволить себе сидеть на шее у родителей. Вызвали в военкомат, предложили: служба военная, зарплата 160 рублей, надумаешь — позвони. Соглашаться не хотелось, но на заводе я получал 90, и перспектив никаких… Позвонил, думал, опять в военкомат идти, оказалось — в Кремль, я смутился, но отказываться было уже поздно. Приехал, спросили: почему решил? Я врать не стал: зарплата. Еще полгода меня проверяли, так я попал в «девятку», 9-е управление КГБ, охранявшее руководство. Со всеми людьми, которые знали, что я пошел в КГБ, навсегда расстался, даже мать и отец не знали, чем занимаюсь.
Своей наукой я овладевал всю жизнь, слава Богу, что не пригодились навыки стрельбы навскидку, из завалов, укрытий, на скорости, в окружении людей, по движущейся цели, с балкона. Стрелять — дело последнее: значит, плохо сработали. Работа телохранителя тоньше, прикрыть охраняемого, но не стеснять движений, не касаться его рук, но уберечь их от возможных наручников или рук прокаженного. Как-то на Ставрополье Горбачев выходил из магазина, все здоровались с ним, а один схватил за шею и крепко поцеловал. Всем эта картина показалась трогательной, но для нас — упущение. Учились на ошибках своих и на ошибках других.
В Архангельске в семидесятых годах во время демонстрации на трибуну ворвался бандит и расстрелял из автомата нескольких человек, милиция просто растерялась, какой-то военный исхитрился выбить у бандита автомат. Мы учитывали этот “опыт”».
Взаимоотношения охраны и охраняемых очень своеобразны, часто охранники понимают своих хозяев лучше родных. Внук Брежнева вспоминал: «Когда умер мой дед — Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, мне был двадцать один год. Я перешел на пятый курс Московского Государственного института международных отношений. Я любил деда, мои детство и юность прошли в тесном общении с ним. Выходные дни мы, внуки, проводили на его даче, каждое лето вместе отдыхали в Крыму. Я запомнил его веселым, отзывчивым, добрым человеком. В последние годы он, правда, сдал, тяжело болел, переживал, что его дети отбились от рук, позорили его имя. Ограничил контакты с внешним миром, на даче большую часть времени проводил наверху в кабинете или же в беседке, подолгу разговаривал с начальником личной охраны А. Я. Рябенко, своим однополчанином, одним из немногих людей, которому доверял безгранично. Он медленно угасал, и нам было жаль его».
