— И на Гору Грома не ступает ни скотина, ни зверь.
«И вправду, о знаменитой Горе Грома так и говорят», — подумал Мирод, отмечая про себя, что родственник, хоть и ветреник, но неглуп.
— Только и знаем, что наша гора называется Святой, а не задумываемся — почему! — взволнованно заговорил Мирод. — Нам даже неведомо то, что бережет нас до сих пор, — он вздохнул. — Вот и про кремняков старшие говорили, что они существуют в горах. Но этим рассказам не верили.
Его уже тянуло на Поляну.
— Суетиться нет смысла. Все выяснится вечером, — добавил Мирод.
Не прошло и часа после звонка Игоря, как появились его друзья.
Они приехали на спецмашине. Это был «газик» с прицепом. Прицеп с зарешеченными окнами предназначался для транспортировки обезьян из Академии в Тамышский филиал и из Тамышского филиала в Академию. Приятели не забыли прихватить с собой видеокамеру фирмы «Сони», отдельно диктофон фирмы «Тошиба», запаслись боевым аэрозолем фирмы «Шарп», которую Анна Махазовна приобрела для нужд Академии в бытность свою в Иокогаме. Стоило брызнуть из баллончика обезьяне в лицо, как та засыпала на пятнадцать минут. При этом аэрозоль был совершенно безвреден.
За руль сел ее муж и коллега Серпантин Христофорович Пулиди, йог и телепат. Приятели знали дорогу до села Хуап. А дальше вся надежда была на Серпантина-телепата. Он обладал даром читать чужие мысли и отдавать приказы на расстоянии до пяти верст.
Чтобы автоинспекторы не вздумали чинить препятствий, Серпантин прикрепил к стеклу надпись: МУЗЕЙ. ПРОЕЗД БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЙ.
* * *
Ермолай Кесугович попил кофе на набережной и вернулся в Музей. В кофейне он никому не рассказал о новости. Развелось маловеров! Собрание уже закончилось. Ермолай ворвался в кабинет директора:
— Сенсация! Георгий Джгунатович, сенсация!
Но насколько он был возбужден, настолько же спокоен был директор.
Он поднял глаза и мирно взглянул на Ермолая, к сенсациям которого давно привык.
— Найден неандерталец? — спросил он.
А рука его медленно клала трубку на рычаг.
— Георгий Джгунатович, дорогой! Неандерталец действительно найден! — засуетился Ермолай.
— Очень приятно, — ответил директор. — И конечно же, он — немой!
— Георгий Джгунатович! Это же величайшее открытие века! Неандерталец! Живой!
Одним словом, транспорт у директора Ермолай выпросил. Теперь ему надо было найти бензин. Бензин можно было достать в гараже УБОНа, где Ермолая знали. И они с Демуром поспешили туда.
— Ермолай Кесугович, мы тебе нальем бензина, только ты скажи: правду пишет Турчанинов или нет? — спросил его начальник.
— Эпиграфическая наука такова… — начал степенно ученый, но при этом очень было заметно, что он торопился.
В обычное время, имея благодарных слушателей, которых он называл «свежие уши», Ермолай Кесугович неторопливо рассказал бы обо всем, тем более что тема ленинградского эпиграфиста Турчанинова — болезненная; она — постоянный источник его споров с Игорьком. Но сейчас ему было не до того: в путь, только в путь!
Бензин залили. Теперь надо было найти фотоаппарат и диктофон. Фотоаппарат был у Марины Барцыц. Но у нее не оказалось пленки. Пленка была у Анзора Кварчелиа. Ринулись на телевидение. Анзора поймали, но пленку надо было еще зарядить.
— Так ты и заряди! — взмолился Ермолай.
Но Ермолай принадлежал к той породе людей, которых, как увидишь, тут же хочется задать им научный вопрос.
— Расскажи о Выборах, пока я занят, — попросил Анзор, принявшись перезаряжать пленку. — Добьемся ли Консенсуса? Все равно надо было ждать, пока он закончит.
— Квота, — заговорил Ермолай, но вскоре заметил, что Анзор, разволновавшись от его рассказа, перестал работать и слушал, не шевелясь.
И там им повезло. Время приближалось к полудню. Надо было найти еще диктофон. Диктофон имелся у Руслана Гуажвбы. Но когда примчались в Музей, Ермолай вспомнил, что Руслан находится в Хуапе и что именно он звонил и сообщил о неандертальце. К счастью, диктофон нашелся у него в столе.
С кассетами тоже повезло. Батарейки были у Игоря. Но дверь кабинета Игоря была заперта. От коллег Ермолай узнал, что к Игорьку примчались друзья из Обезьяньей Академии и куда-то спешно увезли. Ермолай сразу понял все. Он понял, что Игорекневерующий решил опередить его и раньше прибыть на место.
— Вперед! — крикнул он, вскочив в кабину. — Батарейки найдем в Афоне! Ни славы, ни сенсации не искал Ермолай Кесугович, но ему было обидно, что Игорь решил так коварно его обойти.
— Вперед, Демур!
Но Демура Кокоскира, водителя музейной машины, не надо было упрашивать. Он только и ждал, когда, наконец, можно тронуться. Выехали на трассу и помчались в сторону Афона. РАФ, заправленный хорошим бензином, не ехал, а летел. А чтобы автоинспекторы не чинили препятствий, на лобовое стекло Демур выставил дощечку с надписью: МУЗЕЙ. ОСТАНОВКЕ НЕ ПОДЛЕЖИТ.
* * *
В Афоне с батарейками повезло. Машина обладателя батареек стояла перед рестораном. Забежали туда. Искомый сидел с двумя стариками, облаченными в национальные костюмы, и пил кофе. Выяснилось, что и батарейки как раз лежали у него в машине, никуда за ними не надо было ехать. Ермолай заторопился. Но тут подошел официант с шампанским и фруктами.
