Кони за окном - [11]

Шрифт
Интервал

Жена. И он остался лежать на земле?

Посыльный. Да.

Жена. А другие?

Посыльный. Другие его затоптали.

Жена. Что? Его затоптали свои же?

Посыльный. Да, мадам. Никто не мог остановиться. Они его раздавили, не желая того. На них напирали сзади.

Жена. Это ужасно! Затоптать живого человека, это ужасно!

Посыльный. Да. Но что мы могли поделать? В такой невероятной давке. Никто уже не понимал, куда ставит ноги.

Жена. Но потом вы его подняли?

Посыльный. Это было невозможно, мадам. Но я принес ботинки.


Он осторожно приоткрывает дверь шкафа, откуда вываливается несколько ботинок.


Жена. Его ботинки?

Посыльный. Нет, мадам, тех, кто его затоптал.


Посыльный открывает дверь шкафа и огромная гора ботинок выкатывается на пол.


Жена. Ничего не понимаю.

Посыльный. У меня не было другого выхода. Все, что от него осталось, теперь на подошвах ботинок, которые его затоптали. Поэтому я их и принес.

Жена. А мне что теперь делать с этими ботинками?

Посыльный. Мадам, их здесь десять тысяч. Его могила под подошвами ботинок. Я принес их вам, выполняя приказ. Можете делать с этими ботинками все, что угодно.

Жена(силы ее покидают). Откройте окно. Здесь слишком темно.

Посыльный. Я открою. Но снаружи тоже темно.

Жена. Не темнее, чем здесь.

Посыльный. Как вам угодно, мадам. Мне все равно.

Жена. Можете вы кое-что для меня сделать?

Посыльный. Да, мадам?

Жена. Я хочу задать вам один вопрос…

Посыльный. Я вас слушаю.

Жена. Здесь пахнет печеньем?

Посыльный. Нет, мадам, как вы могли такое подумать? (Удобно устраивается на горе ботинок.) Ну вот. Ботинки совсем раскисли. Подойдите сюда, я еще должен дать вам указания.

Жена(собирает цветы и с цветами в руках распластывается на горе ботинок, как на могиле.). Ганс, Ганс!

Посыльный. Так значит, ботинки. Их нужно вымыть, мадам. Вымыть, а затем дать им спокойно просохнуть…. а потом нужно натереть их кремом… а потом начистить до блеска… это ваша обязанность… потому что мертвых, во что бы то ни стало, следует хоронить как положено.


Свет приглушается. Между двумя персонажами устанавливается некоторая близость.


Жена(все еще обнимая ботинки). Ганс, милый мой… Ганс…

Посыльный. Прекратите, мадам, мне больно на вас смотреть.

Жена. Что теперь со мной будет?

Посыльный(нежно). Доверьтесь мне, мадам. Я тоже Ганс.


Свет постепенно гаснет, в то время как вода поднимается.

FIN

Еще от автора Матей Вишнек
История медведей панда, рассказанная одним саксофонистом, у которого имеется подружка во Франкфурте

…Как-то утром саксофонист, явно перебравший накануне с вином, обнаруживает в своей постели соблазнительную таинственную незнакомку… Такой завязкой мог бы открываться бытовой анекдот. Или же, например, привычная любовная мелодрама. Однако не все так просто: загадочная, нежная, романтическая и в то же время мистическая пьеса Матея Вишнека развивается по иным, неуловимым законам и таит в себе множество смыслов, как и вариантов прочтения. У героя есть только девять ночей, чтобы узнать странную, вечно ускользающую девушку — а вместе с ней и самого себя.

Синдром паники в городе огней

Матей Вишнек (р. 1956), румынско-французский писатель, поэт и самый значительный, по мнению критиков, драматург после Эжена Ионеско, автор двадцати пьес, поставленных более чем в 30 странах мира. В романе «Синдром паники в городе огней» Вишнек уверенной рукой ведет читателя по сложному сюжетному лабиринту, сотканному из множества расходящихся историй. Фоном всего повествования служит Париж — но не известный всем город из туристических путеводителей, а собственный «Париж» Вишнека, в котором он открывает загадочные, неведомые туристам места и где он общается накоротке с великими тенями прошлого — как на настоящих Елисейских полях.

Господин К. на воле

Номер открывает роман румынского драматурга, поэта и прозаика Матея Вишнека (1956) «Господин К. на воле». Перевод с румынского (автор известен и как франкоязычный драматург). Вот, что пишет во вступлении к публикации переводчица Анастасия Старостина: «У Кафки в первых строках „Процесса“ Йозефа К. арестовывают, у Вишнека Козефа Й. выпускают на волю. Начинается кафкианский процесс выписки из тюрьмы, занимающий всю книгу. „Господин К. на воле“, как объясняет сам Матей Вишнек, это не только приношение Кафке, но и отголоски его собственной судьбы — шок выхода на свободу, испытанный по приезде в Париж».

Рекомендуем почитать
Харперс-Ферри

Пьеса одного из американских драматургов XX века посвящена значительной для истории США личности — белому аболиционисту Джону Брауну, убежденному стороннику насильственного изменения общества. Накануне войны между Севером и Югом он возглавил партизанский отряд колонистов — противников рабства, в результате неудачного рейда на арсенал города Харперс-Ферри был схвачен и казнен.

Притворство от отчаяния

Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.

История западной окраины [=Вестсайдская история]

Мысль о создании пьесы о современных Ромео и Джульетте зародилась у группы американских театральных деятелей — еще в 1949 г. В 1950-х гг. усилилась эмиграция пуэрториканцев в Америку. Часть американской молодежи встретила их враждебно. Этот антагонизм, не раз приводивший к серьезным столкновениям, и был положен авторами в основу произведения «История западной окраины» («Вестсайдская история»). Пьеса написана Артуром Лорентсом, стихи — молодым поэтом Стефаном Сондгеймом, музыка — композитором Леонардом Бернстайном, а постановка и танцы осуществлены Джеромом Робинсом. В августе 1957 г.

Язычники

Введите сюда краткую аннотацию.

Принц Фридрих Гомбургский

Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.

Достигаев и другие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.