Когда друзья бросают нас… - [2]

Бармен присвистнул и задумчиво произнес:

– Да… думаю, я слишком рано женился. А что-нибудь подобное с тобой еще случалось?

– О, да! Славное было времечко…

Несколько мгновений я помолчал, стараясь припомнить. И тут в моей памяти всплыла Симона…

– Я, наверное, на всю жизнь запомню Симону. Суровая, злая Симона. Вообрази, она привела меня в свою «башню», где у нее была связана совершенно голая девушка. Симона была одета, как истинная мучительница, с хлыстом в руке, затем она и меня приковала. Потом она забавлялась тем, что насиловала бедную девицу, проникая в нее сначала рукой, а затем ручкой кнута. Эта ручка меня просто завораживала, когда погружалась в девушку. При этом Симона сама получала удовольствие. Так она несколько раз заставила девушку кончить, при этом я ужасно страдал. Тогда Симона отвязала меня и приказала заняться любовью с пленницей, а сама в это время мастурбировала. Не могло быть и речи о том, чтобы отказаться! Я безропотно выполнил ее приказ. Из бедной девушки текло ручьем. Я жестко вошел в нее, повинуясь требованиям Симоны. Изо всех сил, как мог глубоко, я проник внутрь под пристальным взглядом моей госпожи. Ее рука, обвитая узким ремнем кнута, сновала вдоль выбритого лобка и, время от времени, в виде поощрения, она подстегивала меня хорошо направленными ударами. От этого бичевания не было больно… а жертва была восхитительна. Совершенно пассивная, она без жалоб принимала боль, в то время как Симона заставляла меня проникать в девушку всеми способами и через все доступные отверстия. Симону нельзя было ослушаться! Когда она сочла, что бедняжка достаточно настрадалась, она приказала мне оставить девушку и начать ласкать ее саму ручкой кнута. Я подчинился ее воле, зная ее полную непредсказуемость. Через какое-то время, пресытившись этим орудием сладострастия, она подала мне знак войти в нее. Мой дружок был еще влажным от выделений девушки, которая с сожалением проводила меня взглядом, словно бы умоляя остаться с ней. Видя это, Симона сжалилась и, подойдя к девушке, дала ей ласкать и целовать свою грудь, в то время как я буравил ее саму сначала ручкой кнута, а затем и моим готовым извергнуться членом. Симона превратилась в жертву.

– Ты меня разыгрываешь…

– Клянусь, нет! Я до сих пор еще чувствую жжение от ударов кнута по спине…

– Где она живет, эта Симона?

– Могу дать тебе ее телефон… без гарантии!

Бармен становился все более почтительным ко мне. Было очевидно, что он восхищался мной в той же мере, в какой и завидовал. Я продолжил:

– Я забыл рассказать, как однажды кончил, скользя членом между двух огромных грудей и колыхаясь одновременно на водяной кровати… У той девицы груди были просто необъятные! Всего нас было трое. Пока второй ее партнер яростно огуливал ее с другого края, безжалостно терзая, она играла язычком и пальцами с моим членом, зажав его между своими огромными снарядами. Она прижимала их один к другому, заключив мою шпагу в бархатистые ножны. Когда я кончил, я залил ей все лицо…

– Ну хватит! Я тебе верю. Можешь не продолжать, это становится невыносимо!

– Ну, хорошо. С тех пор ни одну из них я больше никогда не встречал. Я рассказал все это, чтобы показать тебе, что мой член был не из робкого десятка. Ему повезло пережить такие ощущения, о каких большинство мужчин могут только мечтать…

– Да увы, действительно!

– В общем… Если обратиться к началу моей истории, то надо сказать, что я, как многие, открыл в себе сексуальное влечение примерно на восьмом году жизни. Моя школьная учительница, высокая рыжая дама в очках, всегда носила очень короткие юбки. Ноги у нее были непомерной длины, они возбуждали воображение всех мальчишек в классе. Я не очень хорошо помню, когда у меня была первая в жизни эрекция, но первое семяизвержение четко запечатлелось в моем еще тогда детском сознании. Это было в воскресенье после обеда. Я случайно увидел, как переодевалась моя сестра, которой тогда было восемнадцать лет. Она стояла перед зеркалом, совершенно голая, и как бы невзначай трогала свою грудь. Когда я ее увидел, у меня возникла мгновенная эрекция. А когда она расставила ноги и потрогала себя ниже, я почувствовал, что мои штаны подмокли. С этого дня моя жизнь новый смысл, открывающийся любому представителю мужского пола, достигающему половой зрелости. Конечно, зрелость – это слишком громко сказано! Скорее, я представлял собой существо мужского пола, органы которого постепенно достигали зрелости… так будет точнее.

Мой новый знакомый по-товарищески подмигнул мне.

– С этого дня, как все другие мальчишки, я формировал мои фантазмы типа «попытаться заглянуть под юбки наших подружек или подглядеть за раздевающейся соседкой». Ничего выдающегося или оригинального. Но для рано развившегося подростка они открывали многочисленные возможности… Однако вернемся к женщине, с которой я жил до недавнего времени: к Еве. С ней, но не из-за нее – я так думаю – начались мои несчастья. Вначале, в первый раз, я не особенно встревожился. Мы выпили немного лишнего… это была уважительная причина. На следующее утро, стремясь наверстать упущенное накануне, я принялся ласкать лежавшее рядом со мной нежное тело. Этим утром, против обыкновения, я не ощутил полной готовности. Это должно было меня насторожить. Я не сомневался, что при малейшем движении подруги мой член встанет как по команде, готовый к штурму. Однако… Она проснулась, потянулась, как кошка, и провела языком по губам, сложившимся в соблазнительную улыбку. Но мой член никак не реагировал. К моему великому замешательству, он не проявил ни малейшей инициативы и остался спящим. Не веря в происходящее, я ощупал яички! Что же происходило там, внизу? Ведь я был довольно сильно возбужден… Мой мозг, хотя еще и не окончательно проснувшийся, уже должен был послать соответствующий сигнал… Но ничего не происходило. Сначала Ева смотрела на мой член в изумлении. Ее можно было понять: ничего подобного она за мной никогда не замечала! Затем она улыбнулась и, наклонившись ко мне, быстрыми движениями языка коснулась сперва моей шеи, затем лизнула мои соски и по моей груди спустилась языком к животу. «Наконец-то, – сказал я себе. – А то я уж почти испугался!» Теперь я был уверен, что при таком обращении, каким бы привычным оно ни было, все придет в норму. Но я опять ошибся. Губы Евы добрались, наконец, до головки моего члена и полностью вобрали его. Я закрыл глаза, отдавшись на волю сил природы. Через несколько мгновений Ева подняла взъерошенную голову и вопросительно посмотрела на меня, прежде чем спросить, что произошло. Хотя вид у нее был скорее лукавый, чем встревоженный. Я раздраженно ответил, что все в порядке. Она встала и отправилась в душ.