***
Жюли нервничала. Через час она должна была отправиться на первое за многие месяцы собеседование. И какое! Престижная фирма, заманчивые социальные льготы, более чем удовлетворительная заработная плата, особенно если учесть ее опыт или, вернее, неопытность. И все-таки Жюли чувствовала, что может получить это место: за редким исключением, она соответствовала всем требованиям, заявленным в объявлении о приеме на работу. Остается только произвести хорошее впечатление, не говорить о себе лишнего и выглядеть преисполненной энтузиазма.
Получив аттестат о среднем образовании, Жюли сразу оценила масштабы трудностей, которые стояли у нее на пути в поисках работы, но задача оказалась еще более сложной, чем она представляла. И если этот вариант, как и все предыдущие, не даст результата, ей снова придется соглашаться на место официантки в ожидании лучших времен. Гордость обязывает…
Жюли рылась в шкафу. Выбор был невелик, но сегодня ей нужны были именно белая блузка, бежевая юбка и подходящий жакет – единственный наряд, который еще мог соответствовать случаю. Пройдет время, она сделает карьеру, и тогда сможет купить себе все, что захочет, а пока нужно стараться продлить жизнь тому скромному богатству, которым она обладала, и при этом достойно выглядеть.
Убежденная в том, что если следить за собой, то достигнешь гораздо большего по сравнению с теми, кто пренебрегает своим внешним видом, она уделяла внимание своим волосам и рукам, не говоря уже о макияже, хотя ее бюджет никак нельзя было назвать неограниченным.
Итак, она натянула свою «униформу» для собеседования, собрала густые волосы в аккуратный узел, тщательно начистила туфли и с легким волнением покинула свою миниатюрную однокомнатную квартиру. Жюли не любила опаздывать, поэтому и решила выйти раньше. Ведь нет ничего хуже опозданий – можно совершенно испортить первое впечатление! Впрочем, она всегда выходила из дома заблаговременно: в конце концов, можно погулять, побродить по улицам, – конечно, если погода хорошая, – вот уже и расслабилась. А подвернется случай, можно позволить себе и приключение…
Да, у Жюли были свои слабости. С одной она даже пыталась тщетно бороться, считая ее неприемлемой: Жюли испытывала потребность в своеобразных приключениях, когда адреналин пробуждает желание, а неизведанное будоражит подсознание. Но поскольку эта «слабость», едва проявляясь, поглощала ее всецело, Жюли быстро признала, что не сможет ее подавить, и битва проиграна заранее.
В тот день, когда она порвала с Робером, единственным человеком, который имел значение в ее жизни, она окончательно уступила своему скрытому пороку.
Тот день вообще начался плохо. Будильник не прозвенел, и Жюли вскочила с кровати, как ошпаренная. Кран горячей воды был испорчен, и она, обжигаясь, с трудом приняла душ. Холодильник оказался практически пуст – ни капли молока для кофе. Чертыхаясь, она оделась, ударившись при этом ногой об угол кровати. Из дома Жюли все-таки вышла вовремя, но уже в университете узнала, что лекция отменена. Следующая начиналась только через четыре часа, и она решила пройтись по магазинам и потом вернуться к себе. Дома она и застала свою лучшую подругу в постели с Робером…
Жюли потеряла дар речи – ее унизили, обманули… Она бросилась прочь из квартиры, уронила на пол пакет молока, все покупки разлетелись в стороны. Красивая мечта о долгом и безмятежном счастье с Робером в одно мгновение рухнула, как карточный домик.
Жюли переполняли самые противоречивые чувства. Чем она спровоцировала эту измену? Неужели она не заслужила лучшего? Жюли ничего не понимала, сомнения терзали ее. Как она могла быть столь слепа? Должно же было что-то предвещать случившееся, а она этого не заметила! Надо же быть такой глупой и невезучей. Она ругала и жалела себя одновременно.
Жюли шла по улице, почти бежала, ее слезы сливались с летним дождем. Она промокла до нитки, но даже не чувствовала этого. Ноги привели ее к метро.
Народу была тьма, но Жюли ничего не видела вокруг себя. Слезы текли ручьем по ее искаженному страданием лицу. Машинально она двинулась к прибывающей электричке, вошла в вагон, не имея никакого представления, куда едет. Именно тогда и случилось то, что перевернуло всю ее систему ценностей, а, главное, заставило по-новому посмотреть на себя.
Вагон был переполнен. Люди толкались, пихали друг друга. К отчаянию, которое сжимало ее сердце, добавился страх, что ее и в самом деле задавят. Стояла невыносимая жара, и голова кружилась от тошнотворной смеси всевозможных запахов. Слезы понемногу отступили, но перед глазами все еще стоял густой туман. Невидящим взглядом она смотрела на стены вагона, покрытые рекламными плакатами и граффити. От резкого света болели глаза, голову сдавило, точно обручем. Ее теснили и толкали, а на следующей остановке, когда пассажиров еще прибавилось, она совершенно утонула в людской массе.
В какой-то момент Жюли почувствовала легкое прикосновение к внутренней стороне бедра, но решила, что это всего лишь следствие давки. Она стиснула ноги, но прикосновение стало более явственным, и уже понятно, что оно не было случайным. Чья-то смелая, но ласковая рука медленно двигалась выше. Жюли на миг пришла в себя и заметила, что стоит в совершенно мокром платье. Легкая ткань в цветочек, как вторая кожа, облегала ее тело и подчеркивала грудь с заметно выступающими сосками.
