* * *
Она мысленно вернулась к событиям последней недели, которую они провели вместе. Брижит приехала в Мексику по контракту. Будучи свободной весь день (ее работа начиналась около 22 часов), она проводила время, лежа в шезлонге под ослепительным солнцем, подставляя тело его горячим лучам.
Мужчина появился в первый же день. Вначале она даже поверила, что ему и вправду нехорошо, увидев, как одиноко бегущий человек вдруг согнулся пополам от судороги или какого-то приступа. Опершись руками в колени и закрыв глаза, он как будто хотел унять боль. Она подбежала к нему, чтобы помочь:
– Эй, что с вами? – спросила она по-французски, боясь выставить себя на посмешище плохим испанским.
Он посмотрел ей прямо в глаза, ослепительно улыбнулся и весело произнес:
– Ко всему прочему вы говорите по-французски!
Она была обескуражена, и ей потребовалось несколько секунд, чтобы оценить его мошенничество. Сделав вид, что рассержена, она воскликнула:
– Не смешно! А я подумала, что вам совсем плохо!
– Ни в коей мере, но вы должны согласиться, что подход оригинален!
Его простодушная улыбка была неотразима. Как у мальчишки, застигнутого в момент шалости, который знает, что проступок несерьезен и его простят без наказания. Действительно, Брижит не сердилась на него. Дело в том, что он был потрясающе хорош собой… Высокий и мускулистый, он тем не менее не выглядел накачанным. Блестящие капельки пота усиливали его великолепный загар. У него были прекрасные темные волосы и, как образцовый отдыхающий или опытный соблазнитель, он был не брит по крайней мере дня два, и щетина глубоко оттеняла почти скульптурные черты лица. Глаза цвета океана… Перед Брижит, казалось, распахнулась вся бездна обаяния этого человека.
– Вы не уйдете, пока я искупаюсь?
Она отрицательно покачала головой, и мужчина, сбросив рубашку, устремился в теплые воды океана. Сделав несколько энергичных гребков и напоследок глубоко нырнув в пенистую воду, он, наконец, вышел на берег. Брижит вернулась к своему шезлонгу.
– Вы здесь со вчерашнего дня?
– Это не похоже на вопрос…
– Нет, просто я видел, как вы приехали. Мы остановились в одной гостинице. Вы надолго?
– Только на неделю. Но я здесь не в отпуске, я работаю.
– Неплохая работа!
– Самая лучшая!
– А чем вы занимаетесь?
Она ждала этого вопроса, который рано или поздно должен был возникнуть. Но у нее не было ни малейшего намерения раскрывать этому Адонису источник ее существования. Узнав правду, он, несомненно, рассыплется в извинениях, перед тем как быстро ретироваться. Они все так поступали, по крайней мере те, кому удавалось хоть немного ее заинтересовать. Поэтому она ответила:
– Я работаю манекенщицей у одного кутюрье из Монреаля. Мы устраиваем частные показы для некоторых клиентов. Это не так престижно, как быть фотомоделью, но приятно, даже если приходится работать по вечерам. К тому же, это дает возможность путешествовать.
То, что она сказала, было почти правдой. Она действительно участвовала в показах, но отнюдь не моделей одежды. Совсем наоборот! Брижит была стриптизершей. “Танцовщицей”… Она обожала свою работу. К несчастью, и это единственное, о чем она сожалела, некоторые ее коллеги привносили в “профессию” оттенок вульгарности. Но правда и то, что большинство из них занимались этим в других условиях и по другим причинам. Брижит танцевала, потому что ей это нравилось. И к тому же ее работа хорошо оплачивалась, ее устраивал гибкий график, и вдобавок она могла много путешествовать. Но прежде всего, привлекала возможность удовлетворить основную потребность – демонстрировать свои прелести восхищенной публике.
Первый раз она танцевала, когда была еще студенткой – имела неосторожность заключить дурацкое пари. Несколько студентов пригласили ее и трех ее подружек в стриптиз-бар на спор, что те поднимутся на сцену и снимут с себя всю одежду. Сумма пари возрастала вместе с желанием парней увидеть, как их подружки раздеваются перед ними. Выяснилось, что пари очень заинтересовало одну студентку, у которой не было постоянного источника доходов. Но Брижит уже поняла для себя, что даже без денежной приманки она несомненно сделала бы все, чтобы показаться на сцене перед своими друзьями. Нечто необъяснимое влекло ее… Прежде Брижит и не помышляла о таком. Теперь же ее как будто притягивало магнитом. Поскольку ее спутницы в последний момент отказались, оставалась только она, чтобы принять вызов. Одним глотком осушив бокал, она с решительным видом поднялась на сцену, преследуемая возбужденными взглядами своих знакомых. Все были убеждены, что она сделает лишь один круг, быстро снимет одежду и сразу удалится, положив конец затянувшейся шутке. Каково же было их изумление, когда, широко расставив ноги, она неподвижно замерла посреди сцены. С первыми тактами музыки она скинула туфли, затем рубашку. И пока звучала композиция, она постепенно сняла с себя всю одежду, оставшись полностью обнаженной.
