К истории революции в Бухаре и национального размежевания Средней Азии - [5]
СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА ЭМИРСКОЙ БУХАРЫ
Как складывались общественные взаимоотношения, та социальная среда, внутри которой приходилось работать в Бухаре?
Какова была социальная и политическая физиономия отдельных групп бухарского населения?
Начнем с верхнего конца социальной пирамиды. Наверху были высшие (сановники и духовенство. Как уже указывалось, они были тесно связаны между собой, настолько тесно, что одни и те же лица занимали и высшие светские и высшие духовные должности, например, сам эмир - главный казий.
В их руках, в результате систематического грабежа народных масс, скопились значительные богатства, что позволяло этой группе населения выступить в качестве представителей ростовщического капитала. Ссуды сановников торговцам, финансирование ими торговли, которая, таким образом, становилась зависимой от взаимодавцев, были обычным явлением.
Чиновничество, духовенство, финансовая аристократия не были дифференцированы и представляли собой, как это обычно бывает в ранние эпохи торгового капитализма, одну сплошную компанию, золоченую верхушку эмирской Бухары.
Конечно, на какое бы то ни было развитие прогрессивных идей у этой части населения трудно было рассчитывать. Она была, безусловно, предана эмиру и являлась самым надежным оплотом всяческого мракобесия.
Дальше идет слой бухарского купечества. Многие европейцы считают, что именно бухарское купечество служило главной опорой и резервуаром джадидского движения.
Это верно, но только отчасти.
Дело в том, что крупное самостоятельное купечество в Бухаре насчитывалось лишь единицами, вся же остальная масса состояла из посредников и маклеров русских торговых фирм и банков. Они служили проводниками русской капиталистической эксплуатации, роль их сводилась к служению русскому капитализму. Это была не самостоятельная торговая деятельность, а ра- /83/ бота на хозяина. Все они находились в постоянном и тягостном долгу у банков.
Зависимость бухарского купечества от русского капитала увеличивалась еще финансовой неустойчивостью, слабой платежеспособностью, вызываемой и поощряемой действовавшими законами о долгах.
Не было почти ни одного бухарского купца, который бы не обанкротился. А такие банкротства отражались, прежде всего, на местном же купечестве, так как взыскания, производимые из имущества банкротов, в первую очередь удовлетворяли иски банков и только остатки шли на удовлетворение купечества.
Купеческая масса была в значительной своей части аморфно-реакционной. Она очень мало отличалась от прочего населения и была также темна и малограмотна, а финансовая зависимость от русского капитала и собственной ростовщическо-чиновной верхушки связала эту массу с существовавшим строем, делала из нее серных холопов эмирата. Падкость купечества на медали и халаты только увеличивала эту зависимость.
Очевидно, не здесь, не в этой текучей и неустойчивой торговой толпе должны мы искать истоки джадидизма.
Конечно, джадидизм выражал интересы торгового капитала, но непосредственно он строился не руками торгового класса.
Следующим за торговцами по экономической мощности классом являлись в Бухаре сельские кулаки.
Они гораздо более независимы и самостоятельны; существуя в значительной мере натуральным хозяйством, они сравнительно слабо подвержены сторонним влияниям и обладают благодаря своим родовым связям и экономической силе значительным авторитетом среди окружающего населения.
Именно они, в основном вместе с духовенством, являлись наиболее опасными и упорными врагами всяких реформ, наиболее верными защитниками старого порядка.
Почему?
Их земельные владения не очень значительны - 20-30 десятин в среднем, так что помещиками и назвать их трудно, но они все же не простые кулаки в нашем современном смысле слова, т.е. не просто богатые кресть- /84/ яне, а начинающий складываться тип фермерского хозяйства с применением наемной рабочей силы.
Дело в том, что их земли самые лучшие по качеству, так называемые "мульк" 20[20] и "мульк-хур" 21[21] в части поливной, и "танхо" 22[22] в части богарной, где владения одного лица доходят до 100-150 десятин. Земель "танхо" особенно много в Средней и Восточной Бухаре.
И "мульк-хур" и "танхо" - все это пожалованные эмиром земли, своего рода восточные бенефиции, с какими хорошо была знакома средневековая Европа.
Глава государства дарит такие земли своим чиновникам за службу, но фактически они службы не несут, а живут у себя на земельных участках, как настоящие маленькие феодалы. Сами они землю не возделывают: за них ее возделывают чайрикеры 23[23], которые берут за свою работу 1/4 урожая. Особенно много таких кулаков в Восточной Бухаре. В другой части 40% урожая этих земель, обычно идущие в пользу государства, передаются в пользование чиновнику, которому эти земли подарены; эта уступка государственных 40% и называется "танхо".
Эмиры знали, что делали. Они этими подарками создавали на окраинах из вождей племен и родов верных вассалов и через них управляли беспокойным населением окраин.
Дальше шла основная масса мелких товаропроизводителей - дехканство. Именно дехканство выносило на своей спине роскошь и разврат эмирского двора и духовенства, именно оно своим тяжким трудом создавало местные капиталы и прибыли русских капиталистов, именно за счет дехканства, за счет взяток и поборов с него существовало многочисленное жадное чиновничество.
В монографии на основе совокупности русских и иностранных источников исследуется одно из основных направлений внешней политики России в период, когда происходило объединение русских земель и было создано единое Русское государство, — прибалтийская политика России. Показаны борьба русского народа с экспансией Ливонского ордена, сношения Новгорода, Пскова, а затем Русского государства с их основным торговым контрагентом на Западе — Ганзейским союзом, усиление международных позиций России в результате создания единого государства.
Книга посвящена одной из самых драматических страниц русской истории — «Смутному времени», противоборству различных групп служилых людей, и прежде всего казачества и дворянства. Исследуются организация и требования казаков, ход крупнейших казацких выступлений, политика правительства по отношению к казачеству, формируется новая концепция «Смуты». Для специалистов-историков и широкого круга читателей.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.