Гамлет - [35]

Второй

Да уж следователь-то лучше знает.

Первый

Самонападение — вот как это называется. Если я топлюсь намеренно — это деяние. А у деяния три составляющих — действовать, делать и совершать. Следовательно, утопилась она злонамеренно… Ты заступом-то — полегче…

Второй

Эх, господин заступник закона…

Первый

Нет, дай сказать. Вот вода. А вот стоит человек. Ну, ладно. Если человек идёт к воде и топится, значит, он сам идёт. Но если не он к воде, а вода к нему, значит, он не утопился, но вовсе даже утоплен.[58] Поэтому, кто не виноват в своей смерти, тот не сокращал и своей жизни.

Второй

Это где же такой закон записан?

Первый

А вот там и записан, где следствие ведётся по закону.

Второй

Хочешь правду? Не будь она дворянкой, не хоронили бы её как христианку.

Первый

Что верно, то верно. Знатным всё можно. Даже топиться и вешаться. А у нас, хоть мы тоже христиане, такого права нет. Дай-ка твой заступ. Нет дворян древнее, чем копатели да могильщики. Только они продолжают профессию Адама.

Второй

Ты чего, Адам не дворянин.

Первый

Он был первым, кто завёл себе герб.

Второй

Да кто тебе сказал эту глупость?

Первый

Ну ты прямо язычник. В Писании сказано, что Адам землю обрабатывал. А чем? Руками. А какими? А какие у дворян — загербущие. Куда ж ему без герба?.. Я вот тебя про другое спрошу…

Второй

Валяй…

Первый

Кто строит крепче каменщика, корабельщика и плотника?

Второй

Тот, кто виселицы строит. Она всех своих жильцов переживёт.

Первый

А ты шутник. Виселица тут хорошо подходит. А почему? А потому, что она подходит каждому, кто дурно поступает. И тебе тоже, раз ты считаешь, что виселица крепче церкви. Ну, давай, ещё попытайся…

Второй

Кто, значит, строит крепче плотника, каменщика и корабельщика?

Первый

Ну да, ответь и малость передохни с непривычки.

Второй

А вот возьму и отвечу!

Первый

Ну?

Второй

Вот привязался… Ну, не знаю.

Входят Гамлет и Горацио

Первый

Дурень, мозги свернёшь. А когда другой раз спросят, отвечай: могильщик. Дома, которые он строит, достоят до Страшного суда. Ладно, сгоняй к Иогену, принеси от него кувшинчик.

Второй могильщик уходит.

Первый

(копает и поёт)

На юных днях весны моей

Считал я, что всего милей

Огонь в крови — ей-ей!

Огонь в крови — ей-ей!

Гамлет

Какое бесчувствие. Копает могилу — и поёт.

Горацио

Привычка закалила его сердце.

Гамлет

Ты прав. Пока рука не загрубеет, и сердце чувствительно.

Первый

(поёт)

Но старость воровской

Клюкою подсечёт,

И что накоплено тобой,

Считай, уже не в счёт.

(Выбрасывает череп)

Гамлет

У этого черепа был язык. И он тоже мог петь. А этот плут швырнул его, как ту самую челюсть, которой Каин совершил первое убийство. Подумай, может, это была башка политика, и он самого Творца водил за нос…

Горацио

Весьма вероятно.

Гамлет

Или придворного, что каждое утро причитал: «Доброго вам утра, милорд, как ваше здоровье, милорд!..» А всего-то и хотел, что выпросить приглянувшегося скакуна… Что, может такое быть?

Горацио

Может, милорд.

Гамлет

Разумеется, может. А теперь он совокупляется с миледи Червоточиной, и заступ могильщика бьёт его по лбу. Какая метаморфоза!.. Жаль, мы не умеем смотреть сквозь землю. Неужели стоило отращивать кости, чтобы потом ими играли в кегли? Лично мои — ломит от одной мысли об этом.

Первый

(поёт)

И кирка, и заступ,

Заступ и кирка,

Ждут на новоселье

Бедняка и принца…

(Выбрасывает второй череп)

Гамлет

Вот ещё череп. Сдаётся, что — юриста. Где теперь его казуистика и крючкотворство? Или толкования владельческих прав? Почему он терпит, когда деревенщина разделывает его грязным заступом? Почему не укажет, что это называется преступление действием? М-да… А ведь этот малый в своё время мог быть земельным скупщиком, знатоком закладов и найма, векселей и неустоек, двойных поручительств и возмещения убытков. Ну какие нужны возмещения, чтобы исключительно землёй возместить пустоту этого исключительно индивидуального черепа? А где былые поручители? Ах, они уже не могут поручиться за землю, приобретённую в двойных сделках. Кроме вот этой, что не больше самой купчей. Да одни даже акты о его собственности не влезли б в этот ящик. Зачем это всё, если и наследнику достанется такой же?

Горацио

Точно такой, милорд.

Гамлет

Пергамен выделывают из бараньих шкур?

Горацио

Из телячьих тоже.

Гамлет

Значит, каждый собственник — телёнок или баран. Я расспрошу этого малого. Эй, чья это могила?

Первый

Моя, сэр.

(поёт)

И кирка, и заступ,

Заступ и кирка…

Гамлет

Разумеется, твоя, раз ты в неё залез.

Первый

Вы не залезли, и, значит, она не ваша. А я полез, и всё равно она моя.

Гамлет

Хватит врать. Ты сам полез, потому что ты в ней. И врёшь, что она твоя. Могила — для мёртвых. Значит, ты врёшь.

Первый

Вру. Но это живая ложь. Вот она опять на вас перескочила.

Гамлет

Для кого ты роешь?

Первый

Ну уж не для мужчины.

Гамлет

Так для какой женщины ты роешь?

Первый

И не для женщины.

Гамлет

Так для кого?

Первый

Не кого, а чего. Оно было женщиной, милорд. Той, что — слава Богу! — уже умерла.

Гамлет

Этот малый знает своё дело. Его перевёртыши обоюдоостры, ведь иная двусмыслица способна проводить прямёхонько на тот свет. Ей-богу, Горацио, в последние три года я стал замечать, что времена обострились, и носок крестьянина начинает натирать пятку дворянина… Давно ты могильщиком?