Франц, или Почему антилопы бегают стадами - [42]
– Так я и думал, – уныло проворчал Ридель. – Терпенье и труд, ага?
– Нет, Антон, упорство тут не главное. И даже не время и не методика. Самое трудное в учебе – не бросаться в бой очертя голову, а прежде всего составить себе представление, каким должен быть конечный результат. – Она позволила себе пошутить: – У вас красивые ноги, Франц. Сожмите зубы!
– Черт!
– Спросите своих преподавателей и преподавательниц, – любезно продолжала фрау Апфель, – каких знаний они от вас потребуют к окончанию гимназии. Это самый надежный путь.
Ридель не сдавался.
– Ну, не знаю… Они все время говорят, что мы учимся для себя, а не для…
– Можете надевать штаны, Франц, я уже посмотрела на ваши ноги. Вы должны им доверять, Антон. Вы ведь слушаете своего тренера, когда хотите чего-то добиться в хоккее?
– Тут другое дело. Я чувствую себя не в своей тарелке. Если мне не нравится тренер, мы с ним деремся, потом опять миримся. Здесь такое не прокатит.
– Кто говорит, что учителя должны быть идеальными? Не стоит ожидать от них слишком многого. Не ищите у них слабых мест. Сосредоточьтесь на том, чему они могут вас научить. Все остальное бесполезная трата времени.
Ридель растерянно потирал лоб (область черепа над головным мозгом).
– Не потяну я. Экзамены и все такое…
– Не смешите меня, Антон. Для чего еще вы здесь учитесь? Ну, – сказала она с улыбкой, украсившей ее утомленное лицо, – как вы себя чувствуете, Франц?
Наша фрау Апфель. Такая приветливая, всегда готовая помочь. Надо будет сделать для нее что-нибудь хорошее.
– Мне просто необходима нежная забота. И чашка кофе.
– Снимайте штаны, Антон!
– Пропорите ему ногу насквозь, – посоветовал я, нажимая ручку двери. – Он любит боль.
Последующие месяцы…
…всю зиму и весну я занимался тем, чего еще никогда не делал, – учился. Конечно, только из упрямства, сдать экзамены было бы для меня погибелью, это уж как дважды два.
В январе, когда пожары на острове Борнео уничтожили лес на территории размером с Люксембург, я попросил фрау Брунисхольц дать мне список умных вопросов по экономике предприятия.
В феврале, когда во Флориде 70 000 человек бежали от пожаров и магистраль 1-95 была заблокирована на участке в 320 километров, я пересел с задней левой парты на переднюю правую, чтобы видеть учителя политэкономии Гонсалвеса за проектором.
В марте, когда в Бангладеш 25 миллионов человек потеряли жилье, лишились пропитания и урожая, я попросил девчонку Ф. объяснить мне, как ставятся запятые в английском (существенным новшеством было то, что теперь я собирал эту информацию до, а не во время контрольных).
В апреле, когда снаряд танка «Леопард 2» влетел, вместо специально предусмотренного гравийного карьера, в Аре и весь город во главе с рыбаками и Венесуэлой стал забрасывать военный департамент письмами и мучить ночными звонками, Йоханн научил меня нескольким аккордам на фортепьяно. А так как фортепьяно на Бурштрассе не было, то он взял лист бумаги и нарисовал на нем черные столбики. Я расширял свой музыкальный горизонт на этом немом пианино, а Хайнц тем временем приготовлял мне на кухне одну из своих фирменных смесей. Получив уроки у Йоханна, я вступил в джаз-банд Рэмбо Риделя, состоявший из меня, рояля в музыкальном зале, Риделя и его трубы. Мы репетировали композицию, которую собирались представить на экзамене по музыке в июле. Композиция исполнялась без нот и называлась, конечно, «Rambo’s Blues for Peg»[6].
В мае и июне апокалипсис устроил себе передышку, однако я не сомневался, что стоит мне только ступить в этот зловещий внешний мир, как меня прикончит падающий аэробус, поглотит цунами или сожрет стая саранчи.
Теперь я балансировал не на канате. Это была тонкая ниточка, натянутая над ямой с аллигаторами и ядовитыми змеями, вперившими в меня пустые глаза.
Демонстрация
Была суббота, начало июля 1996 года, последние выходные перед ужасными выпускными экзаменами.
Я купил в «Лёбе» новую рубашку, термос и пакетик чая. Позвонил из телефонной кабинки Юлиану (приехавшему домой для кардиологического обследования) и велел ему в одиннадцать часов ждать меня на вокзале у киоска. («Если ты сядешь в поезд, если ты только подумаешь сесть в поезд, я с тебя шкуру спущу, понял?») Потом зашел к Йоханну и Хайнцу на Бургштрассе.
Йоханн сидел на подоконнике с записной книжкой и вдохновлялся запахом выхлопных газов, тенью замка, сдержанным пением птиц и демонстрантами, шагающими к ратуше.
– Как успехи? – спросил я.
Он гордо улыбнулся.
– За шесть месяцев пятнадцать полных дискет забил.
– Он все сказки сочиняет, – пояснил Хайнц, который лежал на продавленном матрасе с мокрой тряпкой на лбу и курил.
– Кто-нибудь их читает?
– Нет, ну и что с того? – возразил Йоханн.
– Есть такие типы, которые за свою писанину бабло лопатой гребут – Хайнц, кряхтя, поднялся. – Собирают реальные истории на улицах или там в камерах смертников и продают.
– И кому это интересно? – спросил Йоханн.
Хайнц пожал плечами.
– Видно, некоторым родителям не терпится узнать, что стало с их детьми.
– Офигеть как смешно, – сказал я.
– Почему ты не пишешь детективы? Что-нибудь, за что башли идут? – спросил Хайнц.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Первый лауреат Немецкой книжной премии: лучшая книга 2005 года Австрии, Германии, Швейцарии (немецкий аналог Букера).Арно Гайгер — современный австрийский писатель, лауреат многих литературных премий, родился в 1968 г. в Брегенце (Австрия). Изучал немецкую филологию и древнюю историю в университетах Инсбрука и Вены. Живет в Вольфурте и Вене. Публикуется с 1996 года.«У нас все хорошо» — это нечто большее, нежели просто роман об Австрии и истории одной австрийской семьи. В центре повествования — то, что обычно утаивают, о чем говорят лишь наедине с собой.