Девушка из Рима - [17]

Никто не проявлял желания разговаривать. Ванс казался очень сосредоточенным — то ли ему поскорее хотелось выбраться из Рима, то ли это было его обычным состоянием, — а Джейн погрузилась в свой собственный мир, полный душевной боли и сожалений.

Первую часть пути дорога шла вдоль железнодорожного полотна и скоростного шоссе Рим — Неаполь, а в одном месте пересекала его. Было по-прежнему дождливо, когда они оставили в стороне железную дорогу и шоссе и направились через долину Сакко в сторону Ферентино.

— Сегодня утром вы очень молчаливы, — внезапно нарушил молчание Ванс.

Джейн вздрогнула, возвращаясь в реальный мир.

— То же самое я подумала… о вас.

Он пожал плечами:

— На самом деле у нас обоих есть проблемы.

Она увидела, что он искоса взглянул на нее.

— Вы, полагаю, убегаете от своих.

— В каком-то смысле да. А вы?

Ванс мрачно покачал головой:

— Я, как раз наоборот, двигаюсь им навстречу. Медленно, очень не спеша. Я совсем не горю желанием встретиться с ними.

Интересно, что это за проблемы, подумала девушка. Деньги? Работа? Скорее всего, девушка. Она хотела было спросить, но что-то в выражении его мрачного надменного лица удержало ее.

— Ваши проблемы будут поджидать вас, когда вы вернетесь. Я имею в виду ситуацию. — Он снова покачал головой. — Меня просто поражает, как такая умная девушка, как вы, может быть такой глупой.

Его слова так поразили ее, что она не смогла сказать, что не собирается возвращаться в Рим.

Она просто смотрела на него, онемев от его откровенности.

— Глупой?

— Ну конечно. — В его голосе слышалось нетерпение. — Эта история случается со всеми юными туристочками — смазливый итальянец, пара нежных слов, несколько комплиментов. Попадая за границу, англичанки просто дуреют, но мне кажется, уж вы-то должны были знать. Вы работаете в стране, говорите на ее языке — вы не могли так попасться.

Джейн, наконец, снова обрела способность говорить.

— По-моему, вы грубиян! И с-слишком поспешны в с-своих рассуждениях. — От возмущения она даже начала заикаться. — Вовсе не каждая девушка, попадая за границу, влюбляется. Это — абсурд.

— Это — факт. От Коста-Брава до греческих островов местные молодчики только и ждут случая подцепить так называемых легкомысленных английских дамочек. Они не могут так свободно общаться со своими соотечественницами — ведь те до самой свадьбы находятся под неусыпным контролем бдительных родственников.

Если бы она сейчас могла остановить машину и пойти пешком, пускай даже под проливным дождем, она бы так и поступила. Но ей оставалось лишь, задыхаясь от негодования, ответить ему:

— По-моему, вы тоже глупы. Да, глупы, ограниченны и старомодны. Конечно, в отпуске девушки рады встретить кого-нибудь… завязать какие-то романтические отношения. Не обязательно с… с иностранцем. Это может быть и англичанин, которого они встретили на отдыхе.

— Давайте перейдем от общего к частному. Вы приехали за границу работать и первое, что сделали, — попались на крючок красавчика итальянца, заглотили вместе с леской и блесной. А у него, между прочим, есть невеста. Тоже весьма привлекательная особа. Серьезная конкуренция, особенно если принять в расчет его мамашу.

Ей хотелось закричать: «Это неправда!» — но слова не шли у нее из горла. Потому что за всеми протестами и оправданиями невозможно было скрыть горькую истину. Это была правда. Но она не собиралась говорить об этом ненавистному Вансу Морли. Или объяснять, что она навсегда попрощалась с Джино, после того как узнала о существовании Франчески.

Она только процедила сквозь зубы:

— Жаль, что я согласилась поехать с вами. Это подло с вашей стороны — заманить меня в машину, в которой я заперта, как в ловушке, и не могу сбежать, а потом нападать на меня. Какое вам дело до того, что я делаю или чувствую… и какие у меня личные проблемы? Пожалуйста, з-заткнитесь и оставьте меня в покое.

Она старалась быть такой же грубой, но, когда он заговорил, его голос звучал спокойно и невозмутимо:

— Как вы сказали, меня совершенно не касаются ваши проблемы. Но когда мы разговаривали вчера вечером и вы рассказывали, как ухаживали за своей матерью, а затем остались одна, и поменяли работу, и приехали сюда, я восхищался вашей храбростью и независимостью. Мне казалось также, что вы можете быть — как бы это сказать — беззащитны, что ли, ранимы. В некотором смысле я пожалел вас.

Она вскинулась от возмущения:

— Пожалуйста, только не надо меня жалеть! Я этого не вынесу. Я вас не знаю, вы мне не нравитесь, и вы последний человек в этом мире, чьему совету я буду рада. Высадите меня на ближайшей станции, я поеду в Неаполь на поезде.

Он мягко сказал:

— Ни к чему так кипятиться. Я просто пытаюсь помочь… назовем это «по-отечески». Вместо того чтобы уезжать на неделю в Неаполь, вы первым же самолетом должны были вернуться в Англию. Если бы у вас была хоть капля разума, вы бы так и поступили.

— Но по какому праву вы возомнили себя моим опекуном? — гневно спросила Джейн. — Вы, должно быть, не в своем уме! Мы совершенно посторонние друг другу люди.

— Да потому, что вы наивны и еще более безрассудны, чем я думал, если собираетесь вернуться в Рим к своему хищному бойфренду.