Дети тумана - [8]

.)

Анна. Вы пейте, дорогие. Жив еще он, старый колодезь… Пей первый, Густав! Пей!..

Гвидо. Смелей, смелей… Мы все! Сбрасываем старую шкуру!..

Густав. Я уже сбросил!

Гвидо. Да вот и молодец! Анна, теперь ты!

Анна. Ты теперь, Гвидо!

Гвидо. И ты, Симма. (Пауза.)

Симма. И теперь ты, Сембий… Теперь твоя очередь, где бы ты ни был… (Пауза). Жив он еще, старый колодезь, пей!

7.

Психиатрическая лечебница. Ночь. Звучит топот бегущих лошадей, одновременно высвечивается изолятор.

Топот лошадей постепенно отдаляется.

Сембий. Бегите, бегите, ворота все на распашку, вольница вы моя! Нет уж более барского загона! Нет у господ власти над всем в поднебесной, я высвободил вас лощадушки мои! Бегите кони, вольные кони! (Пауза.) Проклятие. Ничего не пойму — утро ли, вечер — врубили уж мне, да… Аха, лампа за решеткой, да дверь на вате, всё как положено… Который то этот. Седьмой корпус? (Пауза.) Ощущение такое, что был я уже тут… Да, странно… Может кто из тех, рубашки, чьи там, во дворе нашем сушатся, что мне скажет… Пошепчите что-нибудь! Увы, дети тумана не говорливы. Увы. (Пауза.) Хай! Есть тут кто, иль нету? Вылазте, вы, крысы! Зову я вас на ужин!

Незаметно вошла Линна. Она в военной форме.

Линна. Не знаю как с крысами, но ужина, пожалуй, не будет. (Пауза.)

Сембий. О, сюрприз, какой. Вы, наверное, заблудились?

Линна. Никак нет.

Сембий. Я уж тут на живодера маститого рассчитывал, да вот оно как… Даже не заметил, как вы вошли… Тут дверь такая тихая. Да?

Линна. Тихая, да. Но ключи имеет.

Сембий. И вы барышня ключей.

Линна. Как видите.

Сембий. Ну и как долго мне предстоит тут пробыть?

Линна. По крайней мере, до экспертизы.

Сембий. Аха… Так вы уже все обо мне знаете.

Линна. Ничего я не знаю… Да и знать не хочу, и так уже мне всё то по горло.

Сембий. Да уж понятно. Психопаты всякие, да насилие кругом…

Линна. Да. Насилие! (Пауза.)

Сембий. Простите, я не знаю… Мне, наверное, не нужно так говорить…

Линна. Да, ладно. Но лучше помолчите, да крыс на ужин более не зовите.

Сембий. Обождите, пожалуйста… Если только регламент такое позволяет…

Линна. Какой там регламент, глупости… Но вообще — так не делают…

Сембий. Но тогда вы должны были остаться за дверью. Только там — с иной стороны…

Линна. Да, с иной стороны… (Пауза). Ну так рассказываете — интересно всё же, почему вас не оставили в полиции?

Сембий. Судьба такова… По смирительной рубахе соскучился…

Линна. Совсем не смешно.

Сембий. Да уж не смешно. Особо, если во внимание принять, что голову нашего города от всей остальной части городской чуть не отделил… Увы — до конца не успел…

Линна. Что именно?

Сембий. Да до свалки довести — только перевязал, да в телегу впихнул… Что вы так смотрите? Подумали — совсем дурной старик? Да ни черта! Так оно и было сделано! Побывал он самый, землевладелец великий, в тележке моей! Да как завизжал — на помощь, на помощь…

Линна. Вы успокойтесь, пожалуйста…

Сембий. Да я спокоен. Даже очень, поверьте мне — но такова уж получилась встреча моя с помещиком на конном манеже.

Линна. Где?

Сембий. Да уж такое место — конный манеж он сам выбрал, наверно потому, что я на половину человек, наполовину лошадушка — кентавром, правда, до конца не вышел, но рикша, Сембий — хоть куда!

Линна. Рикша?

Сембий. Смешно, да?

Линна. Вовсе не смешно.

Сембий. Да рикшей меня из-за двуколки моей прозвали, на которой я… (Пауза). Ах, проклятие! Она же там осталась… Может, и поломали уже! Поймите, что это значит! Я за годы сросся с ней!

Линна. Я понимаю, но…

Сембий. Ничего вы не понимаете! Да, ежели, они размозжили её, я хлыст возьму, я такой Божий хлыст возьму!..

Линна. Ничего с вашей тележкой не станет, кому она нужна!

Сембий. Мне, мне она нужна! Выпустите меня на минуту, я никуда не убегу, честное слово — не убегу, только двуколку мою я наведать должен — вне зависимости оттого, что станет со мной, её сохранить надо, тогда хоть то я буду знать, что меня кто-то ждет еще… (Пауза).

Линна. Я попытаюсь что-то сделать… Чтобы она не пропала…

Сембий. Может и поздно уже… Погубили…

Линна. Да нет же… Там же она, ваша двуколка, я вижу…

Сембий. Да будет так.

Линна. Линной меня зовут. (Пауза.)

Сембий. Лин-на — как струна оно звучит… (Пауза). Но в календаре нас, кажется, нет.

Линна. Нету нас. Это так…

Сембий. Да, но тем, имен чьих в календаре нету, им всё же один день отведен, так сказать — возможность им даётся…

Линна. Возможность даётся… (Пауза).

Сембий. Ею бы воспользоваться.

Линна. Не спеши. (Пауза.) Я о рикше хочу узнать. (Пауза.)

Сембий. Добро. Только не говори так — «я хочу узнать».

Линна. Так не скажу, я теперь буду ждать твоего возвращения из прошлого, я буду слушать тебя, да слушая, потихоньку пойду тебе навстречу… (Пауза).

Сембий. Ну, так, из прошлого. Это хутор сельский в Земгале, это дальние послевоенные годы. Когда по ночам выстрелы изредка были слышны… (Пауза.) Отца не помню… Мать всё время молчала… Время такое. (Пауза.) И вот, в вечер один во дворе нашем местная власть явилась — парторг пьяный да в кожаной куртке кто… Кричали, угрожали, я то ничего не понимал… Я ведь и в школу тогда еще не ходил. Да вдруг, недалеко от старой яблони, там же, на лугу, лошадушку нашу пристрелили… Так вот оно. Уж очень им стрельнуть, наверное, хотелось. Позже, даже когда мы с матерью из села уже уехали — лошадушка всё еще во снах ко мне приходила, да хлебом её всё потчевал, да травки ей нарывал, да всю жизнь свою её должником себя чувствовал.