Человек, который никогда не умрет - [13]
ДЖО. Эд, прекрати!
ЭД (сердито передразнивая Джо). «Эд, прекрати!» Нет, не прекращу. Именно это я и хочу тона втолковать. Ты несешь ответственность за свой талант. Если ты уклонишься от нее, тебя вышибут из наших рядов.
ДЖО. Не вышибут. Закон в нашей стране гласит: человек невиновен, пока не доказана его вина. Они не могут доказать, что я виновен. Что бы они ни пытались сделать, я буду освобожден.
ЭД. Прямо так.
ДЖО. Да, прямо так. Мартин Хендерсон, сын бакалейщика и единственный очевидец, сказал, что я — не тот человек, который убил его отца. Тебе это известно так же хорошо, как и мне.
ЭД. Давай разберемся в этом. Мартину Хендерсону тринадцать лет, и на его свидетельские показания можно спокойно положиться. Так?
ДЖО. Так.
ЭД. Тебя выставили для опознания, и Мартин Хендерсон, единственный очевидец, посмотрел на тебя и сказал… Что он сказал? Повтори мне точно его слова.
ДЖО. Он сказал: «Нет. Это не тот человек, который убил моего отца. Человек, убивший моего отца, был ниже и шире в плечах».
ЭД. Неплохие показания в твою пользу, не так ли? А теперь ответь на мой вопрос: почему после таких показаний тебя сразу же не освободили?.. А ну-ка, Джо, подумай как следует.
ТОМ. У нас так мало времени, а вы тут рассуждаете.
ЭД (Тому). Я буду рассуждать столько, сколько считаю нужным, с твоего позволения. (Джо). И потом, Джо, на предварительном следствии Мартин Хендерсон опять сказал: «Человек, который убил моего отца, был ниже и шире в плечах». Тогда-то уж точно они должны были снять обвинение и отпустить тебя на волю. Почему же ты здесь? Тебе не приходило в голову, что речь, возможно, идет о подтасовке улик?
ДЖО (скромно, почти наивно). Конечно, приходило. Но с чего бы им кидаться на меня? Почему не на тебя? Или на Тома? Почему на меня?
ЭД. Почему на тебя? Тебя это интересует? Хорошо, и отвечу. На прошлой неделе кое-кто из наших в профсоюзной столовой готов уже был сдаться и приползти к Моуди на коленях. И принять то, что он соизволит дать. Нечеловеческие условия труда, нечеловеческую зарплату. И вот тут женщины, чистившие картошку, начали петь. Твою песню. И потом они…
ДЖО. Какую песню?
ЭД (нетерпеливо). Не все ли равно, какую? Потом они спели другую, потом — третью. Почти все твои песни. Мужчины стали подпевать. И неожиданно раздался смех, и засверкали глаза. Мы решили продержаться еще несколько дней — подливать побольше воды в похлебку. Три дня спустя надзиратель шахт медного короля обратился к нам: «Приходите для переговоров». Что нас сплотило? Твои песни. Моуди и такие, как он, чувствуют грозную силу забастовщиков, объединенных пением и смехом. Они ненавидят эту силу. Боятся ее. Им хочется задушить ее, уничтожить. Вот почему они кинулись на тебя. Вот почему ты в тюрьме, и они сделают все, чтобы живым ты отсюда не вышел… Я ответил на твой вопрос. Теперь ты ответь на мой. Что, по-твоему, будет делать суд — докапываться до истины? Хотя уже совершенно ясно, что тут подтасовка улик, против тебя состряпано ложное обвинение в убийстве. У них сотня способов разделаться с тобой, прикрываясь буквой закона. Поэтому профсоюз хочет, чтобы ты предстал перед судом под защитой первоклассного адвоката.
ДЖО. Хорошо. Допустим, мне нужен адвокат. Но я не допущу, чтобы его нанимали за счет профсоюзного фонда. Это чертовски дорого.
ЭД. Дорого? А разве мы можем купить другого Джо Хилла?
ДЖО. Брось, Эд! Ты что, хочешь довести профсоюз до ручки? Тратить деньги на мою защиту, а не на укрепление союза?
ЭД. Джо, защита и есть укрепление союза.
ДЖО. Ближе к делу.
ЭД. Куда уж ближе? Я говорю с тобой о профсоюзных делах. На каждом митинге в твою защиту, скажем, пятьдесят процентов участников будут члены профсоюза, а остальные — не члены. Но они придут в наш зал, и вот тут мы вовлечем их в организации. Прямо в нашем профсоюзном зале. Джо, защита сплотит нас.
ДЖО. А ты что скажешь, Том?
ТОМ (сам того не замечая, комкает листок с песней Джо и скатывает его в шарик). Я согласен с Эдом насчет адвоката. Но я согласен и с тобой на все сто процентов, что это не профсоюзное дело. У Эда прекрасный лозунг: «Защита укрепит союз», но на практике это только опорочит профсоюз — именно так, как ты говоришь, Джо.
ЭД. Из всех глупостей, которые…
ДЖО. Оставь, Эд. Слово имеет Том.
ТОМ (продолжая комкать бумажный шарик). Джо прав. Выглядеть это будет так, словно мы одобряем, что люди спят с чужими женами, затевают кровавые потасовки и все такое прочее. Это твое личное дело, Джо, и я не считаю нужным замешивать в него профсоюз.
ДЖО. Вот видишь, Том согласен со мной!
ЭД. Вы оба не правы.
ТОМ. У нас нет больше времени. Вот-вот вернется Майк Дэйли. Давайте проголосуем. Я ставлю вопрос на голосование.
ЭД. Мы еще не готовы к голосованию.
ДЖО. Кто за адвоката, и чтоб не замешивать в это дело профсоюз? Все «за».
>Том и Джо поднимают руки. Джо видит скомканную бумажку в руке Тома и выхватывает ее. Сердито, Тому.
Послушай, это же песня!
ЭД. Погодите. Я еще не готов к голосованию.
ДЖО. Решение принято, Эд. Два голоса против одного.
ЭД. Решение не принято, Джо. Ты голосуешь против своей собственной жизни.
ДЖО. Это моя жизнь, и я могу принимать такое решение.
Пьеса одного из американских драматургов XX века написана на сюжет библейской легенды об Иосифе Прекрасном, который был продан братьями в рабство в Египет и достиг там высокого положения.
В пьесе одного из наиболее интересных американских драматургов XX века Галилей бросает вызов религиозным догмам, встречает сопротивление церкви и ведет борьбу с невежеством, страхом и унынием.
В сборник входят пьесы одного из наиболее интересных и значительных современных драматургов США. Творчество Стейвиса отмечено масштабностью и остротой проблематики, выразительностью характеров, актуальностью сценических коллизий. Его пьесы — это драмы идей, здесь обретают голос известные исторические личности — Галилей, Джо Хилл, Джон Браун.
Пьеса одного из американских драматургов XX века посвящена значительной для истории США личности — белому аболиционисту Джону Брауну, убежденному стороннику насильственного изменения общества. Накануне войны между Севером и Югом он возглавил партизанский отряд колонистов — противников рабства, в результате неудачного рейда на арсенал города Харперс-Ферри был схвачен и казнен.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.